ISSUE 2-2001
INTERVIEW
Александр Куранов
STUDIES
Александр Чубарьян Vladimir Votapek
RUSSIA AND ...
Tomas Urbanec Татьяна Пархалина
OUR ANALYSES
Петр Вагнер  & Димитрий Белошевский Владлен Сироткин
REVIEW
Николай Хорунжий
APROPOS
Игорь Некрасов
NEW POINT OF VIEW
Ярослав Шимов


Disclaimer: The views and opinions expressed in the articles and/or discussions are those of the respective authors and do not necessarily reflect the official views or positions of the publisher.

TOPlist
OUR ANALYSES
У НАС ПРОБЛЕМА. КАК ВЫ СОБИРАЕТЕСЬ ЕЕ РЕШАТЬ?
By Петр Вагнер | историк, Чешская Республика | Димитрий Белошевский | журналист, газета Господаржске новины, Чешская Республика | Issue 2, 2001

         Встречи советских или россйских государственных представителей с представителями США всегда привлекали особое внимание, поскольку как раз на них часто решались кардинальные вопросы. Для советско-американских встреч в верхах - это правило действовало почти без исключения, в случаях переговоров президента Ельцина с его американскими коллегами - все же с некоторыми исключениями. Встречи президентов Буша и Путина на данный момент тяготеют к первому из этих вариантов. Российско-американские отношения переживают новый этап, на котором в значительной мере сказываются теракты против ВТЦ в Нью-Йорке и здания Пентагона в Вашингтоне, имевшие место 11 сентября 2001 г. Размышления, как же эти взаимоотношения будут развиваться в будущем, когда общая цель и общий враг перестанут быть столь насущными, постоянно присутствуют в комментариях газет и рассуждениях политологов.
         Прежде всего, здесь в самых разных модификациях возникает сомнение: можно ли верить России? Рассуждают и о том, что может потребовать Москва в этом случае. Принимая во внимание самые первые после вступления на пост высказывания президента Буша, следует задуматься над тем, не является ли теперешний подход Белого дома к американо-российским отношениям вынужденной необходимостью иметь в лице Москвы партнера в борьбе с государствами, поддерживающими терроризм. Гипотезам и прогнозам, разумеется, нет числа, и тем не менее придется некоторое время выжидать, пока ситуация на международной арене все же проясниться и контуры новых потенциальных формаций станут отчетливее.
         Более чем интересные передвижения президента Путина на дипломатической сцене вызывают также вопрос, не происходит ли изменение методов российской внешней политики. Именно в этой области нам уже нет нужды с опаской продвигаться в паутине гипотез. Имея возможность сравнивать со временем, не столь отдаленным, мы можем дойти к более конкретным сведениям.

А ты потребуй!
         Так просто и, тем не менее, так однозначно ответил Сталин своему министру Молотову на его рассуждения о сложностях, сопровождающих стремление СССР стать участником в контроле над Дарданеллами.1 Советский Союз чувствовал себя после Второй мировой войны более чем уверенно, и его вождям не приходило в голову отягощать себя дипломатическими нюансами. Сил предостаточно, значит можно требовать. Силовую суть сталинской внешней политики и ее методов с достаточной точностью отражает рассуждение Сталина, высказанные на одном их бесконечных застолий, при которых, нередко в весьма нетрезвой обстановке, говорилось о делах, судьбоносных для мира: „Соседа, то есть Турцию, надо держать в постоянном страхе и часто его беспокоить, надо иметь ударные группы и совершать набеги“.2
         По свидетельству Молотова, Кремль часто осознавал, что его требования не будут удовлетворены. В то же время, необходимо было хотя бы „напугать“ Запад. 3 Угрозы всех видов и калибров играли в те времена значительную роль во внешней политике СССР. Все же ключевым стал аргумент силы. Мощные танковые армады приводили Запад в ужас. Но и силы Запада нельзя было назвать незначительными, и ситуация сводилась, таким образом, к напряженным взаимоотношениям, иногда к балансированию на грани новой мировой войны. Проводя свою нередко весьма грубую внешнюю политику, Сталин преследовал прежде всего цели перекраивания существующих сфер влияния и приобретения новых территорий, невзирая на то, что этот стиль приносил Советскому Союзу серьезные проблемы. „Сталин вел себя в отношении Соединенных Штатов столь же провокативно, как и в 1940 г. по отношению к Гитлеру. Советский Союз, обессиленный десятками миллионов человеческих жертв и разорением одной трети своей территории, в 1945 г. стоял лицом к лицу с непострадавшей Америкой, обладающей ядерной монополией. В 1940 г. СССР противостоял Германии, овладевшей остатком европейского континента. Ни в том, ни в другом случае Сталин не предложил ни единой уступки. Вместо этого он пытался убедить потенциальных противников, что скорее двинется в поход на Запад, чем отступит. Оба раза он просчитался в прогнозе реакции противников. Визит Молотова в Берлин в 1940 г. лишь укрепил решение Гитлера относительно вторжения на территорию СССР. А в 1945 г. тот же самый министр иностранных дел СССР заставил превратить добрую волю Америки в противостояние холодной войны“.4
         Смерть вождя принесла некоторую разрядку. Вызвана она была, прежде всего, сознанием советской стороны, что для продолжение внешней политики в сталинском стиле у Советского Союза не хватит средств. „Между тем СССР был доведен до предела беспрестанными капиталовложениями в оборону страны. Военная промышленность развивалась и в ширь, и в глубь. Многочисленная армия давила на бюджет. Она стоила огромных средств. Отвлекались бесчисленные людские рессурсы... “5, - так характеризует сменивший Сталина Хрущев одну из главных причин, вынудивших СССР попытаться сделать передышку. Необходимо было приспособить к этой цели и стиль поведения советских вождей. Такая перемена, хотя бы на определенное время, соответствовала в значительной мере действительным намерениям постсталинского правления в СССР. „В области внешней политики наша главная забота состоит в том, чтобы не допустить новой войны., жить в мире со всеми странами. Коммунистическая партия Советского Союза, Советское Правительство считают, что самой правильной, необходимой и справедливой внешней политикой является политика мира между всеми народами, основанная на взаимном доверии, действенная, опирающаяся на факты и подтверждаемая фактами“. 6
         Этап частично неконфронтационной внешней политики был непродолжительным, хотя к его результатам следует отнести окончание конфликта на Корейском полуострове, отказ от территориальных претензий в отношении Турции и рассуждения об объединении Германии. Еще при Хрущеве Советский Союз снова перестал считаться с реальным состоянием страны и, осознав свою военную мощь, продолжал проводить дипломатию, при которой удар по столу будь кулаком, или ботинком становился главнейшим аргументом. Вопрос о том, почему советское руководство пошло по самоубийственному пути, результатом которого раньше или позднее должен был стать коллапс всей коммунистической системы, до сих пор нельзя считать решенным. Ответ можно искать в анализе мышления советских вождей и, прежде всего, в самой сути коммунистического управления обществом. Эту тему еще в 1946 г. интересно осветил американский дипломат, работавший в Москве, Г. Кеннан, в так называемой „длинной телеграмме“: „В основе невротического восприятия Кремлем мировых дел лежит русское традиционное и инстинктивное чувство неуверенности... русские правители постоянно чувствовали, что их правление имеет относительно архаический характер, что оно хрупко и искусственно в своей психологической основе. Оно проигрывает от сравнения или контакта с политическими системами западных стран. По этой причине они всегда опасались проникновения из зарубежья прямого контакта с западным миром. Они опасались того, что могло бы произойти, узнай русские правду о внешнем мире или иностранцы - о мире внутри страны. Они научились искать безопасность лишь в усердной, тем не менее, смертельной, борьбе за тотальное уничтожение державы-конкурента, но никогда не в договоренности и компромиссе с ней“.7

Даже слабость не помеха
         Абстрагирование от ситуации государства, прежде всего, ее экономической мощи, оказывающей влияние на формулирование внешней политики, типично не только для Советского Союза, но и для ельцинской России. Ведь даже Ельцин позже не уделял должного внимания вопросу, соответствует ли внешнеполитические амбиции России настоящему политико-экономическому весу страны. Разница лишь в том, что предшественники Ельцина использовали реальную силу советского оружия, в то время как первый российский президент сумел извлекать выгоду даже из того, что советские арсеналы приходят в запустение. Именно здесь мы подходим к теме интереснейшей трансформации содержания силовых методов советской внешней политики. Во время правления Михаила Горбачева впервые акцентируется не сила мускулатуры советской военной мощи. Используется в большей степени демонстрация недугов России, от которых может стать плохо всему миру. Однако, меняется всего лишь содержание, методика остается той же.
         Горбачев, отлично понимая слабость и разложение советской системы, стремится ее модернизировать, „очеловечить“, не меняя самой ее парадигмы и принципов. 8 Он пытается „сохранить социализм“, понизив его агрессивную направленность, и ввести его в мировое сообщество. Цель, к которой стремился „интеллигентный геронтократ“ Юрий Андропов, должна быть по замыслу Горбачева выполнена в рамках кооперации с Западом. 9 „Перестройка“ и „гласность“, которые Горбачев превращает в ключевые пункты своей „революции сверху“, в то же время превращаются для вынашиваемого им „обновленного (по Ленину) социализма“ в своеобразный „ ящик Пандоры“. Апогеем становится 1989 год. Объединение Германии, падение режимов „реального социализма“ в странах Центральной и Восточной Европы, приводит к тому, что сам СССР превращается в расшатанный больной зуб, который необходимо либо удалить, либо (в рамках уже только Союза) продолжать страдать от невыносимой боли.
         Напряжение между отдельными субъектами СССР продолжает нарастать, ибо в государствах СССР стремительно растет недовольство „ведущей ролью“ Москвы. В то же время появляются как бы „две Москвы“, „два Кремля“. С одной стороны, это Кремль Горбачева как президента СССР, с другой стороны, - Кремль первого президента России Ельцина.
         Август 1991 года и декабрь 1991 в Беловежской пуще вносят полную ясность в ситуацию. Горбачев проигрывает, побеждает Ельцин, СССР прекращает свое существование, новая Россия называет себя „правонаследницей“ СССР. Учитывая тот факт, что все еще большая, хотя и территориально съежившаяся, Российская Федерация продолжает оставаться ядерной (но уже не политической) сверхдержавой, Запад стремительно меняет прежнюю „горбиманию“ на „ельциноманию“.
         Персонализация власти меняет положение и статус министров иностранных дел России. При Ельцине они становятся в гораздо большей степени шахматными фигурками, умело используемыми Ельциным, в ходе его бесконечных перестановок правительственных кабинетов новой России.
         Романтический период Андрея Козырева приемлем лишь на время. Первый министр иностранных дел новой России, Козырев, в 1998 г. называет просчетом российской дипломатии „изменение ее концепции. В основе прежней (козыревской, - авторы) лежал принцип партнерства. Мы сменили его на концепцию национальных интересов, которая предполагает противопоставление России, прежде всего, наиболее развитым государствам. Я считаю, что это было ключевой ошибкой. Она подвела нас к бессмысленной конфронтации с НАТО. Мы этот бой проиграли...“ 10
         На смену Козыреву приходит опытный ветеран - Евгений Примаков. 5-ого января 1996 года Ельцин предлагает ему „на блюдечке“ пост шефа советской дипломатии. Примаков сперва отказывается, указывая на легко прогнозируемую реакцию на Западе, где его упорно называли „другом Саддама Хусейна“, особенно после его трех поездок в Багдад в 1990-1991 гг. 11 В 1999 году Примаков не сумеет адекватно реагировать на военную операцию НАТО против Белграда, и его место займет Игорь Иванов.

Таран популизма
         Если на ельцинском этапе российской дипломатии нетрудно найти (с точки зрения Москвы) просчеты и даже проявления слабости, то силовой фактор, обусловленный тогдашним положением России, все же присутствовал. Силовые, подчас совсем недопустимые, удары ниже пояса исходили не из башни на Смоленской площади, а от некоторых российских политиков.
         Пресловутая борьба между Кремлем и российским парламетом (в то время еще Верховным Советом РФ), приведшая к кровавым событиям 3-4 октября 1993 г. позволила Ельцину поставить коммунизм и агрессивный популизм Геннадия Зюганова вне закона. На парламентских выборах в конце 1993 г. коммунисты потерпели значительные потери. Но вместо прогнозируемой победы демократического Выбора России на политической сцене появилась Либерально-демократическая партия России (ЛДПР) Владимира Жириновского. Мир ужаснулся.
         Интеллигентный, образованный и беспрецедентно грубый Жириновский стал играть роль „снегоочистителя“ или тарана, расчищающего для российской дипломатии место там, где она сама не могла справиться. Его публичные - популистские, но все же весьма устрашающие - угрозы, что в случае вступления стран Центральной Европы в НАТО „на них будут нацелены российские ракеты“, заставляли Запад насторожиться. Участие Жириновского в президентских выборах 1996 г. вынудило и Россию, и Запад сделать все возможное для победы Ельцина.
         В Казани, в своем предвыборном выступлении Жириновский провозглашал: „Если надо будет пролить кровь, я ее пролью... Везде будут отделения КГБ, везде будут осведомители, я буду знать обо всем, что происходит в стране. Уничтожу всех. Заранее говорю. Реки крови пролью. Десять миллионов погибнут, пятнадцать, но остальные сто тридцать пять будут жить нормально...“ 12
         Угроза слабостью действовала безотказно. Жириновский вызывал гораздо больший ужас, чем коммунист Зюганов со своим бессильным стремлением избавить Россию от Ельцина с помощью импичмента. Кстати, именно партия Жириновского своим отказом голосовать за импичмент дважды спасала Ельцина. Мысль о том, что при Ельцине Жириновский выполнял роль мифологического трикстера не нова. Его бешеный популизм уступает время от времени (исключительно по необходимости) трезвому реализму.
         Не стоит забывать, что даже 22 сентября 2001 г. в интервью для газеты „Комсомольская правда“ Алексей Митрофанов (министр иностранных дел теневого кабинета „великого и ужасного“ Владимира Жириновского) шокировал весь мир, назвав Бин Ладена „человеком, который очень хорошо относится к России“.13 Своими скандальными высказываниями против США соратник Жириновского объединил практически все фракции Госдумы в поддержке прозападного курса Путина. Итак, даже слабость можно, по всей видимости, превратить в достаточно подконтрольную силу.

Заключение
         Вышеописанный метод не будет отсутствовать и в дипломатической экипировке путинской России. Принимая во внимание несогласие, которого не скрывает в отношении прозападной внешней политики Путина часть российского общества, раньше или позже может стать актуальным вопрос, что же произойдет, если власть перейдет от Путина в руки ястребов... Именно в таком случае может получить развитие сценарий, который лаконично сводится к короткому предложению: „Путину необходимо помогать.” Иными словами, его необходимо поддерживать так же, как раньше Ельцина, а до этого Горбачева, причем даже ценой некоторых уступок во внешней политике. Заметим, что такие уступки все же обойдуться дешевле, чем, если бы хозяином Кремля был враг. Сейчас исчезли коммунисты, исчез Жириновский, потускнела угроза наплыва бегущих из России перед лицом неразрешимых проблем толп. В то же время, могут появиться новые опасности или даже возродиться старые.
         Хотелось бы закончить это размышление констатацией факта, что Россия, стремящаяся занять в мировой политике ключевые позиции, должна быть настолько сильной, чтобы ее внутренние проблемы оставались, действительно, только ее внутренними проблемами. Возвращение России в оркестр держав должно идти путем определения и разрешения собственных проблем. Если все же такой путь окажется невозможным и трудности России прорвуться за ее рубежи, то, прежде всего, Запад обязан показать, что у него достаточно рессурсов и сил для устранения такой опасности.
         Такая мысль, увы, не соответствовала бы действительности. Внутренние проблемы России будут, скорее всего, еще очень долго представлять собой проблемы, имеющие самый широкий международный резонанс. Это неприятно осознавать, тем не менее, необходимо научиться жить осознавая, что такова реальность. Однако из этого не вытекает, что не надо искать пути как в отношениях с Россией эту карту максимально элиминировать.


1 Чуев Ф., Сто сорок бесед с Молотовым. М., 1991. С. 103.
2 Столяров К., Палачи и жертвы. М., 1997. С. 163.
3 Чуев Ф., Сто сорок бесед... С. 104.
4 Kissinger, H., Umeni diplomacie. Praha 1996. S.440-441. На проблематичность сталинских силовых методов указывает и Хрущов, по мнению которого агрессивность политики по отношению к Турции загнала эту страну „в объятия американцев“. In: Khrushchev, Remembers. The Last Testament. P. 296.
5 Хрущев Н., Воспоминания. М., 1997. С. 441.
6 Выступление Г. Маленкова.“Правда“, 10 марта, 1953.
7 The Charg? in the Soviet Union (Kennan) to the Secretary of State, Moscow, February 22, 1946. In: Foreing Relations of the United States, 1946, vol. VI: Eastern Europe, The Soviet Union. Department of State Publication 8470, (Washington, DC: Gov?t Printing Office, 1969), p. 699.
8 Грачев А., Горбачев. М., 2001.
9 Горбачев М., Как это было. М.,1999.
10 Эффект тихой дипломатии. In: МН, № 50, 1998.
11 Примаков Е., Годы в большой политике. М., 1999. С. 201.
12 Десять миллионов погибнут. In: www.gazeta.ru
13 „Комсомольская правда“, 22.9.2001.
Print version
EMAIL
previous ОТНОШЕНИЯ РОССИЯ - НАТО: ИЗМЕНЕНИЕ СТРАТЕГИИ ИЛИ ТАКТИЧЕСКИЙ МАНЕВР? |
Татьяна Пархалина
ПАКТ РИББЕНТРОПА - МОЛОТОВА: ГЕОПОЛИТИЧЕСКАЯ РЕАЛЬНОСТЬ ИЛИ ПРОПАГАНДИСТСКИЙ ТРЮК? |
Владлен Сироткин
next
ARCHIVE
2021  1 2 3 4
2020  1 2 3 4
2019  1 2 3 4
2018  1 2 3 4
2017  1 2 3 4
2016  1 2 3 4
2015  1 2 3 4
2014  1 2 3 4
2013  1 2 3 4
2012  1 2 3 4
2011  1 2 3 4
2010  1 2 3 4
2009  1 2 3 4
2008  1 2 3 4
2007  1 2 3 4
2006  1 2 3 4
2005  1 2 3 4
2004  1 2 3 4
2003  1 2 3 4
2002  1 2 3 4
2001  1 2 3 4

SEARCH

mail
www.jota.cz
RSS
  © 2008-2024
Russkii Vopros
Created by b23
Valid XHTML 1.0 Transitional
Valid CSS 3.0
MORE Russkii Vopros

About us
For authors
UPDATES

Sign up to stay informed.Get on the mailing list.