ISSUE 3-2002
INTERVIEW
STUDIES
Daniel Koshtoval Pavel Cernoch Ярослав Шимов
RUSSIA AND ...
Jan Barta Александр Куранов
OUR ANALYSES
Димитрий Белошевский Fyodor Podstolnyi
REVIEW
Ярослав Шимов
APROPOS
Игорь Некрасов
NEW POINT OF VIEW
Henry Frendo


Disclaimer: The views and opinions expressed in the articles and/or discussions are those of the respective authors and do not necessarily reflect the official views or positions of the publisher.

TOPlist
RUSSIA AND ...
Калининград: проблемы могут подыгривать сепаратизму
By Александр Куранов | журналист, Российская Федерация | Issue 3, 2002

     Сегодня политик, не выражающий своего отношения к проблемам Калининградской области, в России всерьез не котируется. Поэтому свое мнение по ситуации вокруг западного полуанклава спешат выразить все, демонстрируя показной патриотизм, а попутно нередко и лояльность озабоченному подобными же мыслями президенту Путину.
     Путин отметился в проблеме одним из первых, в конце 1999 года, когда еще ходил в премьерах. С большим энтузиазмом восприняли тогда калининградцы слова своего гостя о том, что Москва хотела бы "видеть вашу область в качестве пилотного региона по отработке взаимоотношений между Россией и Евросоюзом".
     В разные годы разные российские лидеры в разных местах искали свой путь в Европу. Петр Первый лез в балтийское окно, Михаил Горбачев ломал берлинскую стену. Путин, казалось, хочет сблизиться с еврососедями через Калининград. Но то ли у него до этого толком руки не дошли, то ли верноподданные оказались чересчур бестолковыми, но за три минувших года казавшаяся в 1999 году мягкой и пушистой проблема самого западного региона России превратилась в колючую, неподвластную и заметно расстроившую взаимоотношения Москвы с Евросоюзом.
     Никто из московских политиков не желает при этом следовать совету Козьмы Пруткова и "зрить в корень" проблемы. Калиниград и его жители обуреваемы сложнейшими дилеммами: каким путем развиваться экономике, что делать с нелегальным бизнесом, как уменьшить число преступлений, какими мерами побороть СПИД и другие опасные заболевания, как воспитывать молодое поколение, которое не желает ничего слышать о материке-России и все больше глядит, да и ездит, на запад – в "настоящую Европу". А столичные дипломаты и политики дудят на переговорах с ЕС и ближайшими западными соседями в единственную дуду – о визах и транзите из Калининграда в основную часть России и обратно.
     Более того, с подачи левофланговых ура-патриотов на полном серьезе возник вопрос даже о необходимости некоего "российского коридора" по территории Литвы, уж больно смахивающего на данцигский, существовавший когда-то на севере Польши и ведший из Германии все в тот же Калининград, только в ту пору именовавшийся Кенигсбергом. Ну, а правые и центристы, подзадориваемые из Кремля, вовсю ведут дебаты о безвизовом проезде калининградцев на "большую землю" в запломбированных вагонах в локомотивах, несущихся со скоростью, как определил премьер Литвы Альгирдас Бразаускас, не менее 100 км/час.
     Введение литовских виз не устраивает российскую элиту якобы из соображений политкорректности, приниженности сей меры для россиян, вынуждаемых перебираться по чужой визе из одного региона собственного Отечества в другой. Но не выглядит ли гораздо более неприятной, унижающей человеческое достоинство поездка в наглухо запломбированном вагоне да еще и на определенной высокой скорости, чтобы, не дай Бог, желающие попасть в Литву россияне по попрыгали из окон? Бывшие западные немцы, вынужденные когда-то примерно в таких же условиях добираться из Западного Берлина в ФРГ, вспоминают подобные поездки как страшный сон и издевательство над человеческим достоинством и гражданскими правами.
     А ведь уже в середине 1990-х годов на соответствующих семинарах, проводившихся поочередно в балтийских столицах и в самом Калининграде, дипломаты стран региона и руководители полуанклава обсуждали более насущные проблемы, связанные с судьбой Калининграда, который – неожиданно для московского политистеблишмента – оказался после распада СССР отрезанным от территории России. На подобные семинары порой приезжали и гости из Москвы. Слушали, говорили, обещали, вырабатывали стратегию преобразования региона. Вот и Путин, как уже упоминалось, свое веское слово произнес. Но, как и у предыдущих заезжих ораторов, и путинское слово оказалось легковесным и быстрозабываемым. Так пока и не стала Калининградская область никаким "пилотным регионом", но, наоборот, превратилась в яблоко раздора в отношениях между Россией и Евросоюзом.
     Уникальность области заключается, кроме прочего, в той модели экономики, которую избрал для нее федеральный центр, введя здесь особую экономическую зону. Без политических послаблений и изменения административного статуса, Калининград, конечно, не мог превратиться в балтийский Гонконг, хотя предложения некоторых политиков и политэкспертов о создании автономного руководства и выпуске, взамен российского паспорта, особого документа, идентифицирующего личность гражданина, выглядят весьма заманчивой панацеей от многих здешних бед.
     Однако в российской столице – может быть, не без оснований – опасаются, что такого рода административная самостоятельность может стать лишь первым шагом на пути Калининграда в автономное, независимое от далекой Москвы плавание, благо что подобные примеры даже в новейшей истории Европы уже были. Поэтому никто не хочет брать на себя смелость серьезных решений, а предпочитает нагнетать страсти вокруг визового режима, который самым естественным образом устанавливается в регионе в связи с предстоящим в 2004 году приемом соседних стран, Польши и Литвы, в состав Евросоюза.
     Руководство Калининградской области, в целом настроенно на интеграцию со своими соседями, тем не менее, чрезвычайно озабочено последствиями расширения ЕС в восточном направлении. Нестандартность ситуации с областью требует и нестандартных решений, однако не только со стороны Москвы, но и со стороны Брюсселя используются старые, стандартные и малопригодные для данного региона подходы.
     Калининградская область изначально, с самого момента вхождения в состав СССР после второй мировой войны, существовала как закрытый для всего мира военный гарнизон. Соответственно и местная промышленность, за исключением рыбной, была настроена на военный лад. Перепрофилирование ее на мирные нужды в начале 1990-х годов по разным причинам сорвалось, причем главной была озабоченность не столько местных, сколько московских политико-экономических тузов – не выпустить из рук столь лакомый кусочек, а превратить его в черную дыру российской экономики, через которую можно пропускать миллионы рублей и долларов без какого-либо контроля со стороны общественности: ведь область по-прежнему остается закрытой для широких взоров и проверок.
     Единственная серьезная проверка со стороны Счетной палаты России около двух лет назад выявила здесь крупнейшие финансовые и экономические нарушения, однако все было списано на "особость" статуса и условий калининградского полуанклава, а не на конкретные преступные умыслы и действия конкретных местных и московских чиновников. Утвержденные недавно правительством России планы дальнейшего развития Калининградской области носят чересчур общий, малоконкретный характер, но по сути своей закрепляют малопонятный статус области и предусматривают новые огромные финансовые вливания в ее бюджет, причем при подтверждении закрытого характера местного промышленного производства, по существу призванного обслуживать местный военный гарнизон и в целом в усиленной степени работать на военно-промышленный комплекс страны.
     Со словами Путина о превращении области в "пилотный регион" страны в процессе сближения с ЕС такие планы ни в коей мере не вяжутся, а наоборот, преследуют чисто политические мотивы, дабы крепче привязать Калининград к материковой России. Отсюда – и противоборство из-за всяческих виз и коридоров с Европой, нежелание перестраивать на открытый, современный лад условия экономического существования калининградцев.
     Истерика вокруг "недопонимания" с Европой, развернувшаяся в российских СМИ и подстегиваемая речами "патриотически настроенных" российских политиков типа спецпредставителя президента по проблемам региона Дмитрия Рогозина, уже привела к тому, что более 80% калининградцев уверены в том, что европейские институции намерены изолировать их от остальных частей континента, превратить в неких изгоев, и, естественно, свыше 50% жителей области видят большую опасность для себя в расширении ЕС на восток.
     Приводимые местными политиками данные лишь подтверждают подобные опасения. Поскольку почти все производство в области носит импортозамещающий характер, производимые здесь товары в условиях постепенной интеграции Калининграда с соседними странами, а также и в случае вступления России в ВТО, станут неконкурентноспособными. Кому будут нужны, например, калининградские автомобили "БМВ", если они сравняются в цене с родственниками, произведенными непосредственно в Германии! Ведь сейчас здешняя промышленность выстроена на доработке завозимых извне дешевых комплектующих и беспошлинном вывозе после сборки готовых товаров в "большую" Россию. Каковы ее перспективы на ближайшие 5-20 лет – никто не знает. Произнесенные в октябре слова премьера Касьянова о том, что "льготы-то мы у вас заберем, но не обидим", в Калининграде трактуют каждый на свой лад. А нервозность с неясным статусом области отнюдь не способствует привлечению сюда зарубежных инвесторов, отчего их общий вклад – в основном, бизнесменов из Польши, Германии и Литвы – до сих пор составил всего несколько десятков миллионов долларов.
     Уже подсчитаны экономические потери области в результате предстоящего введения соседними странами визового режима. Совокупные потери бюджета и населения будут составлять около 2 млрд.рублей в год или около 5% валового регионального продукта. При этом фактически заглохнет приграничный или так называемый "челночный" бизнес, благодаря которому в область – фактически нелегально -поставляется значительная часть водки, сигарет и бензина. Бизнес этот, безусловно, "черный", но он помогает существовать трем четвертям калининградских семей. Новые источники дохода отыскать им после ужесточения пограничного режима будет непросто. Находящиеся лишь на стадии разработки федеральные программы если и смогут отчасти компенсировать прорехи в семейных бюджетах рядовых калининградцев, то очень не скоро.
     Под предстоящие нововведения уже подстраиваются и покидающие приграничные районы Польши и Литвы жители этих стран, до сих пор кормившиеся за счет торговли с калининградцами, и компании разного калибра, не желающие оказаться с 2003 года в минусе. В частности, уже прекратили полеты в Калининград "Скандинавские аэролинии", чем вынудили граждан полуанклава добираться теперь в Европу через Москву и Санкт-Петербург. Подобные малоприятные сюрпризы готовят и иные фирмы и ведомства зарубежных стран.
     На фоне всех вышеназванных проблем Калининградской области встает во весь рост еще одна, мало когда упоминаемая, но оттого не менее, а гораздо более значимая и для региона, и для России в целом – сепаратизм. Пока митинги сепаратистских партий собирают в области всего по несколько тысяч человек. Однако тенденции роста симпатий к ним весьма заметны, особенно среди молодежи. Представители подрастающего поколения, которые придут к власти здесь через 7-10 лет, в подавляющем большинстве своем игнорируют интересы Москвы и "большой" России, предпочитая жить и действовать в соответствии с собственными интересами и установками, а они однозначно связаны не с востоком, а с западом, то есть, с Европой.
     Не так давно на одном из совещаний в федеральном министерстве промышленного развития и торговли в Москве прозвучала настораживающая фраза: "Если мы не достигнем в Калининградской области до 2010 года уровня жизни, сопоставимого с уровнем жизни в соседних государствах, то мы потеряем ее". Среди участников совещания эти слова не вызвали большого ажиотажа, поскольку показались сказанными оратором "ради красного словца".
     Однако воззрения и действия людей формируют не принципы большой политики, а конкретные обстоятельства. Уже сейчас средние доходы населения в Калининградской области существенно ниже, чем за ближайшими границами. В области они составляют примерно 100 долларов и после падения приграничной торговли могут снизиться на 15-25%. В Литве доход равен 300 долларам и в ближайшие год-два должен повыситься почти в два раза. В Польше показатели и того выше: сейчас – 500-600 долларов, к 2005 году – в полтора раза выше.
     Только на сопоставлении этих данных сепаратистские партии могут в самое ближайшее время существенно увеличить свои ряды. А федеральная власть в Москве, видимо, будет продолжать спорить с Евросоюзом и искать новые словесные формулировки для роста патриотических настроений среди жителей полузабытого и полузаброшенного ею региона России.

Print version
EMAIL
previous KALININGRAD – REGION OF PROBLEMS AND OPPORTUNITIES |
Jan Barta
The Step towards Denouement |
next
ARCHIVE
2021  1 2 3 4
2020  1 2 3 4
2019  1 2 3 4
2018  1 2 3 4
2017  1 2 3 4
2016  1 2 3 4
2015  1 2 3 4
2014  1 2 3 4
2013  1 2 3 4
2012  1 2 3 4
2011  1 2 3 4
2010  1 2 3 4
2009  1 2 3 4
2008  1 2 3 4
2007  1 2 3 4
2006  1 2 3 4
2005  1 2 3 4
2004  1 2 3 4
2003  1 2 3 4
2002  1 2 3 4
2001  1 2 3 4

SEARCH

mail
www.jota.cz
RSS
  © 2008-2024
Russkii Vopros
Created by b23
Valid XHTML 1.0 Transitional
Valid CSS 3.0
MORE Russkii Vopros

About us
For authors
UPDATES

Sign up to stay informed.Get on the mailing list.