ISSUE 1-2014
INTERVIEW
STUDIES
Yaroslav Shimov Lyubov Shishelina Vladimir Voronov Victor Zamyatin Stepan Grigoryan
RUSSIA AND EUROASIAN PROJECT
Laurynas Kasciūnas Юрий Солозобов Леонид Вардомский Александр Скаков Hasmik Grigoryan
OUR ANALYSES
Томаш Урбан Mykola Riabchuk
REVIEW
Pavel Vitek
APROPOS
Anna Abakunova


Disclaimer: The views and opinions expressed in the articles and/or discussions are those of the respective authors and do not necessarily reflect the official views or positions of the publisher.

TOPlist
RUSSIA AND EUROASIAN PROJECT
"АССОЦИИРОВАННОЕ ЧЛЕНСТВО" И ЕВРАЗИЙСКИЕ ИНИЦИАТИВЫ МОСКВЫ:
КАВКАЗСКОЕ ИЗМЕРЕНИЕ СОПЕРНИЧЕСТВА
By Александр Скаков | Институт востоковедения, Российская академия наук, Российская Федерация | Issue 1, 2014

Постсоветское пространство, с трудом поддающееся интеграции и активно «растаскиваемое» по соседним геополитическим регионам, не могло не превратиться в арену противоборства между мировыми центрами силы – Евросоюзом, Россией, а в последнее время все более и более Китаем. Фиктивность и иллюзорность находящегося в состоянии полураспада СНГ, недееспособность ОДКД, не имеющего ясного и общего для всех его членов целеполагания, – все это облегчало и облегчает внешним игрокам утверждение в регионах бывшего СССР. Другими факторами были присущая российской внешней политике инертность, явные политические ошибки, наконец, отсутствие ясности в главном вопросе: являются ли приоритетом Москвы прибыли сырьевых компаний, или все же национальные интересы России. Соответственно, позиции Москвы на всех флангах СНГ медленно, но неуклонно ослабевали. Очередной попыткой Кремля даже не утвердить, а, скорее, сохранить свое влияние стали идеи Евразийского и Таможенного союзов.  

Модель Евразийского Союза (ЕЭС) была предложена в 2011г. президентом РФ В.В. Путиным, при этом предполагалось (как заявил В.Путин 12 июля 2011г.), что он начнет свою деятельность в 2013г. и даже будет обладать общей валютой с единым эмиссионным центром (об этом 5 октября 2011г. сообщил пресс-секретарь В. Путина Дмитрий Песков). Уже вскоре (заявление В. Путина от 20 октября 2011г.) срок реализации этой идеи оказался сдвинут к «рубежу 2015 года». Вплоть до настоящего времени какие-либо четкие параметры реализации концепции Евразийского экономического союза не просматриваются, никакой «дорожной карты» по его созданию не выработано. Говорится о том, что 1 января 2015г. договор об ЕЭС должен все же вступить в силу. Но Евразийская экономическая комиссия работает уже почти два года, и ничего, кроме невнятного обсуждения «изъятий» из списка предоставляемых базовых услуг, по сути, не происходит. О единой валюте речь уже не идет. Приходится сделать вывод о том, что либо создание ЕЭС столкнулось с непреодолимыми трудностями (к примеру, отсутствие необходимых средств в российском бюджете), либо сама эта идея с самого начала была не более чем предвыборным лозунгом, позволяющим главному претенденту на президентский пост нарастить свой электорат за счет представителей поколений, тоскующих по единой державе.

В то же время, новые интеграционные формулы – Таможенный союз и, тем более, Евразийский Союз – являются пока не более чем достаточно опасными фантомами, так как, с одной стороны (со стороны России) требуют усилий и средств для своего продвижения, не имея ни «дорожной карты», ни реалистичного целеполагания, с другой же (Запад в целом) вызывают отторжение и сопротивление, обращаемое в данном случае на Россию, как их инициатора. Достаточно вспомнить скандальное заявление госсекретаря США Х. Клинтон в декабре 2012г, увидевшей в Евразийском союзе попытку создания «новой версии» Советского Союза и пообещавшей «найти эффективный способ для замедления или предотвращения этого процесса». Не вдаваясь в детали, отметим, что для успешной реализации любого из этих проектов (если бы такая цель была реально поставлена), необходимо было бы на первом этапе сосредоточиться на достижении очевидного успеха интеграции в ядре объединения (предположим, в треугольнике Россия-Казахстан-Белоруссия), а затем пытаться привлечь в него других участников (тех же Армению, Киргизию и, тем более, Турцию). В том же случае, если несформировавшееся «ядро» пытается интегрировать «несостоявшуюся» экономику (Киргизию) или заведомо мощную экономику (Турцию), интеграционное объединение, так и не став реальным объединением, превращается в очередной фантом, обреченный на забвение и прекрасно демонстрирующий нам истинные чаяния своих инициаторов.

Участие любой из стран постсоветского пространства в любом экономическом интеграционном объединении призвано уменьшить таможенные издержки, способствовать уменьшению цен на товары, облегчить перемещение рабочей силы. При этом объединяться должны страны с более-менее равноценным или же с взаимодополняющим экономическим потенциалом. На примере переживающего масштабный кризис Евросоюза мы видим, к чему приводит нарушение этого принципа. Поэтому в разговорах о возможном вступлении в Евразийский союз Киргизии, к примеру, никакого смысла нет. Это несостоявшаяся экономика, а сам по себе подобный процесс напоминает трудновообразимое вступление Ливии в Евросоюз. Свои проблемы, впрочем, не безнадежные, возникали и при дискуссиях о возможности вступления в ЕЭС Армении. Достаточно вспомнить об отсутствии общей границы, когда единственный транспортный коридор проходит через нестабильную Грузию. Впрочем, это проблема решаемая – вспомним, например, об анклавном положении Калининградской области. Единственная страна (кроме уже обозначенных как члены ЕЭС России, Белоруссии и Казахстана), которая могла бы выиграть от вступления в Евразийский экономический союз, это Украина.

Но сначала Украину в целом успешно перетягивал к себе Евросоюз, пусть и не имеющий никаких ресурсов для её реальной интеграции. На том этапе, несмотря на массированное давление, Россия смогла добиться от Киева только обещания стать наблюдателем в ЕЭС – статус которого не определен и ни к чему не обязывает. В дальнейшем, с приближением Вильнюсского саммита, временную победу в борьбе за Украину одержала Москва, убедившая президента Януковича в том, какую угрозу для Украины (и, в первую очередь, для его личной власти) представляет собой «ассоциированное членство» с ЕС. В дальнейшем, использовав проевропейские симпатии значительной части украинского общества и ненависть еще большей его части к коррумпированному режиму Януковича, Запад сумел повернуть ситуацию в свою пользу, одержав победу на киевском майдане. Этот жесткий клинч Запада и Москвы, больше похожий на перетягивание каната и далекий от реального учета интересов украинского общества, фактически разорвал Украину на части, ввергнув страну в подобие гражданской войны.  

Своего рода конкурентом Евразийскому союзу стал проект «Восточного партнерства» (запущен на саммите в Праге 7 мая 2009г.), вылившийся в форму идеи «Зоны свободной торговли с ЕС» (ЗСТ) и «ассоциированного членства» в Евросоюзе нескольких европейских и южнокавказских стран постсоветского пространства. И это притом, что ещё в 2009г. официальные представители Еврокомиссии уверяли, что использовать понятие «ассоциированное членство» просто неуместно, потому что у ЕС есть только члены, страны - кандидаты и страны – потенциальные кандидаты. Сомнительно, что подход Евросоюза в этих вопросах претерпел кардинальные изменения. Скорее всего, мы здесь с самого начала имели дело с политическими играми и с имитациями интеграционных процессов.

Из участников «Восточного партнерства» «за бортом» нового проекта остались Белоруссия (по понятным причинам) и Азербайджан (не стремящийся терять свою самостоятельность и связывать себе руки какими-либо обязательствами). В Азербайджане, кроме того, еще существуют надежды на приближение к Европе посредством Турции, используя влияние и потенциал Анкары. Это - иллюзия, так как Турция сейчас уже явно не является (если когда-то и являлась) для Южного Кавказа «окном в Европу» или двигателем европейской интеграции. Похоже, ЕС надолго утратил свой интерес к Турции, ограничившись заключением с ней таможенного союза в 1995г.

Оставалось неясным, как можно говорить о возможности присоединения Армении к Таможенному союзу, если Ереван всерьез был намерен участвовать в соглашениях ассоциированного членства и ЗСТ. Официальные лица Евросоюза неоднократно говорили о невозможности одновременно развивать торговые и экономические отношения с обоими союзами, хотя и не хотели каким-либо образом разъяснять свою позицию. От Армении с двух сторон, с Запада и с Севера, требовали определиться – сотрудничает ли она с Евросоюзом или участвует в проектах Евразийского союза. По сути, здесь, как и в случае с Украиной, шел шантаж. Но определяться не хотелось.

В апреле 2012 г. премьер-министр страны Т. Саркисян заявил о бессмысленности присоединения страны к Таможенному союзу. Прошло немного времени, и в конце 2012г. президент С. Саргсян говорил уже о том, что Армения изучает возможность вступления в Таможенный союз. Всё это оставалось не более чем заявлениями, а реальные последствия, плюсы и минусы от вступления Армении в Таможенный союз никем, похоже, не просчитывались. Вряд ли можно серьезно воспринимать такие заявления, как, например: «мы будем вынуждены пересмотреть все наши таможенные пошлины для приведения их в соответствие с пошлинами, установленными Россией, Беларусью и Казахстаном. А это означает определенные изменения в структуре экономики, и этому очень сложно дать оценку» (Т. Саркисян). Впрочем, все это позволяло наблюдателям трактовать позицию премьер-министра Т. Саркисяна как «прозападную» и враждебную Москве.    

И все же необходимо признать, что Армения во всех сферах, кроме военно-политической (и то пока что, так как развитие отношений между Арменией и НАТО в последние годы шло по нарастающей), все более и более ориентировалась на Запад, в сторону Брюсселя и Вашингтона. Хорошо читался явный крен Еревана в сторону «Восточного партнерства». По сути, в этой интеграционной инициативе именно Армения, Грузия и Молдова стали своего рода локомотивами, возлагая, видимо, определенные надежды на Евросоюз и будущее вступление в его ряды. Надеясь на ассоциированное членство в ЕС, в Кишиневе, Ереване и Тбилиси расценивали и расценивают его как ступень к действительному членству в Евросоюзе, которое, как кому-то кажется, не за горами.

Европейские чиновники различных уровней на всевозможных площадках прямо говорят, что «ни одна из стран Южного Кавказа не имеет перспективы членства в ЕС». Парадоксально, но это не мешает выступающим вслед представителям стран Южного Кавказа всерьез рассуждать о перспективах такого членства. Можно вспомнить и о том, что в конце 2011г. Украина настаивала на указании в тексте соглашения об ассоциированном членстве перспективы получения полноценного членства. И получила, конечно, отказ. Аналогичные безуспешные попытки предпринимала и Грузия.  

На самом деле, борьба двух интеграционных альтернатив – «российской» и «европейской» - изначально выглядела не конкуренцией двух экономических проектов, предполагающих наличие разработанных «дорожных карт», согласование подходов и интересов, аккумулирование свободных финансовых ресурсов, а исключительно борьбой за сферы влияния, стремлением «застолбить» пространство для посткризисного «светлого будущего», поставить своего рода «пограничные столбики» и натянуть проволоку. Идеология «Восточного партнерства», «Зоны свободной торговли с ЕС» и «Ассоциированного членства» являлась идеологией создания сферы влияния, когда входящие в эту сферу государства, лишаясь части своего суверенитета, не получают при этом осязаемых дивидендов и не включаются в систему двусторонних обязательств. Предполагаемый механизм политического взаимодействия между ЕС и его «ассоциированными членами» лишен юридически обязывающих документов. Лишних финансовых средств для стимулирования реформ в странах «Восточного партнерства» у Евросоюза, разъедаемого экономическим кризисом (вчера страны PIIGS, сегодня Кипр, кто завтра?), пока явно нет.

Единственное, что могли бы реального получить те же Армения и Молдавия – это соглашения об упрощении визового режима с ЕС. Зона свободной торговли могла бы быть хорошей приманкой, но для этого надо выпускать конкурентоспособные на европейском рынке товары. Зато Евросоюз получает гарантию от возможного расширения и усиления Евразийского союза, в очередной раз обыграв на постсоветском пространстве Россию и сузив её сферу влияния. Для Брюсселя до украинского кризиса самым рациональным вариантом вообще было бы связать страны – «ассоциированные члены» подписанными ими соглашениями, а потом максимально затянуть процесс ратификации этих соглашений в европейских столицах. В ожидании тех «лучших времен», когда Евросоюз восстановит свою финансовую мощь и авторитет. 

Итоги московской встречи 3 сентября 2013г. президентов России и Армении Владимира Путина и Сержа Саргсяна стали неожиданностью, для кого-то – приятной, для кого-то – обескураживающей и досадной. В Москве С. Саргсян заявил о намерении Армении вступить в Таможенный союз (России, Белоруссии и Казахстана), а в будущем – присоединиться и к предполагаемому Евразийскому союзу. И все это в преддверии запланированного на ноябрь 2013г. в Вильнюсе подписания Арменией (наряду с тремя другими странами «Восточного партнерства») Соглашения об ассоциации с ЕС и Соглашения с ЕС о создании зоны свободной торговли. После московского заявления двух президентов некоторым «европейски ориентированным» гражданам Армении стало казаться, что все рухнуло, что Армения злой волей Кремля оторвана от родственной ей по духу Европы и задвинута в туманные глубины Азии.

И все же надо понимать, что ни о каких разработанных интеграционных моделях, и, тем более, ни о каком серьезном финансировании со стороны Евросоюза, все еще не выползшего из кризиса в своей южной периферии, или со стороны России, колеблющейся между рецессией и стагнацией, речи не шло. Армения же, как в том, так и в другом случае, должна была лишиться заметной части своего суверенитета. И это всего лишь в обмен на обещания счастливого и сытого будущего.

Оставалось также непонятным, почему нельзя совместить «ассоциированное членство» (которого никогда не было, поэтому никто не мог знать, что это такое) в ЕС и интеграцию на постсоветском пространстве, тем более что Россия, как и страны ЕС, обязана руководствоваться правилами ВТО. Почему глава делегации ЕС в Армении, посол Германии в Армении, другие официальные лица Евросоюза неоднократно заявляли о невозможности совмещать оба интеграционных вектора, то есть говорили, по сути, о неприемлемости политики «комплиментарности», которой, с разной степенью успеха, придерживается Ереван вот уже два десятилетия. Почему никто не пытался усадить за один переговорный стол Армению, Евросоюз и Россию, Украину, Евросоюз и Россию, Молдавию, Евросоюз и Россию. Вполне очевидно, что любые требования по тарифам и другие технические вопросы можно согласовать, была бы политическая воля. Говорилось о невозможности такой интеграции из-за «юридических и другого рода условий», но никто в Брюсселе, опять же, не удосужился внятно объяснить, что это за «условия». Очевидно, мы здесь имели дело с откровенными ультиматумами по принципу «кто не с нами, тот против нас».  

Повлиять на окончательное решение Армении могли либо отстраненная и безразличная позиция Москвы, либо другие факторы, связанные не столько с экономикой, сколько с безопасностью. Кремль же уделял, и совершенно оправданно, основное внимание «перетягиванию» на свою сторону Украины, объясняя Киеву потенциальные минусы его «европейского выбора». Гораздо менее настойчивые шаги были предприняты для предотвращения перехода в сферу влияния Евросоюза Молдавии. И только по отношению к Армении серьезных попыток сменить интеграционный вектор практически не предпринималось. И вот, неожиданно, такая попытка, предпринятая на самом высоком уровне, увенчалась полным успехом.

Вполне очевидно, что Кремль, и на это он имел полное право, предложил Еревану альтернативу: продолжая «интеграционные» игры с Брюсселем, вы теряете российский «зонтик» безопасности, а присоединяясь к российским интеграционным проектам, вы получаете гарантии военной поддержки в случае обострения нагорно-карабахского конфликта. Это вполне логично: пусть Евросоюз, или хотя бы Франция, возьмут на себя обеспечение безопасности своего «ассоциированного члена». С какой стати Россия должна её (а по сути – безопасность не только Армении, но и Нагорного Карабаха) гарантировать? Напротив, Россия в этом случае вполне может переориентировать свою внешнюю политику в регионе на Азербайджан, в значительной степени сохраняющий пока что суверенитет. И здесь не стоит вспоминать о недавних поставках российского оружия Азербайджану, усматривая в них «ответ» на «евроинтеграцию» Армении. Хорошо известно, что договоренности об этих поставках были достигнуты еще несколько лет назад, в 2009 г. (во время президентства Д. Медведева), когда разговоры об «ассоциированном членстве в ЕС» были еще только разговорами. Можно только гадать, как мог бы проявиться разворот Москвы к Азербайджану в условиях сегодняшнего дня.

При этом совершенно очевидно, что ни ЕС, ни НАТО, ни какая-либо из стран-членов этих организаций ничего не предпримут в случае начала новой армяно-азербайджанской войны, ограничившись только заявлениями, более или менее жесткими. Достаточно понаблюдать, как безразлично реагируют в Брюсселе, Париже и Берлине (да и в Вашингтоне) на все чаще доносящееся из Баку бряцание оружием, достаточно вспомнить, как вяло отреагировал Евросоюз на героизацию Сафарова, освобождение которого вряд ли могло иметь место без санкции со стороны еврочиновников. За безопасность надо платить, и вступление в Таможенный союз, в глазах Кремля, как раз и становится такой платой.

Таким образом, Москва использовала в этом вопросе язык ультиматумов, но извиняет её то, что до этого точно такой же язык использовали ЕС и его члены, навязывающие Армении изначально несуществующую альтернативу. Можно предположить, что такие действия Москвы стали её ответом на политику Брюсселя, «переигравшего» в тот момент Россию на украинском направлении. Думается, что и Брюсселю, и Москве в вопросе выбора интеграционных инициатив с самого начала не стоило прибегать к ультиматумам, более логично было бы сделать ставку на привлекательность и перспективность того или иного проекта.

Впрочем, «зонтиком» безопасности дело не ограничилось. Армении были обещаны инвестиции РЖД России в развитие железнодорожной сети, срок эксплуатации Армянской АЭС будет продлен на 10 лет, предполагается строительство новой АЭС. Кроме того, и это очень важно для снятия озабоченности Еревана, «достигнута договоренность по вопросам поставок энергоносителей из России в Армению». Судя по всему, Кремль не будет препятствовать и развитию диалога Армении с европейскими структурами, если этот диалог не станет превращаться в «игру с нулевой суммой».

Показательно, что позиция Евросоюза после заявления С. Саргсяна о вступлении Армении в Таможенный союз, явно колебалась. ЕС, явно не готовый к такому развитию событий, никак не мог выработать единую позицию. Первые заявления (глав МИД стран Скандинавии и Прибалтики, председателя комитета Европарламента по иностранным делам и др.) были однозначно негативными, при этом возможность подписания Ереваном Соглашения о зоне свободной торговли с ЕС категорически отвергалась. В дальнейшем тональность высказываний стала меняться, в частности, было высказано понимание мотивов, побудивших С. Сарсяна к принятию этого решения. Была выражена надежда на то, что руководство Армении сумеет совместить «российское предложение» со «сделкой с ЕС». В свою очередь, глава аппарата президента Армении заявил о намерении Еревана подписать все же хотя бы Соглашение об ассоциации с ЕС. То есть совместить оба интеграционных вектора, «европейский» и «евразийский», как оказалось, вполне возможно. В связи с этим для дачи ожидаемых необходимых разъяснений в Брюссель отправился министр иностранных дел Армении. Наконец, Еврокомиссия в своем заявлении от 5 сентября 2013г. прямо признала, что предполагаемые к подписанию соглашения с ЕС – это не «игра с нулевой суммой», и они вполне «могут быть совмещены с экономическим сотрудничеством с членами СНГ». Как видим, некоторое изменение подходов и лексики Евросоюза было налицо. Очевидно, Армения 3 сентября всего лишь создала временные проблемы для евробюрократов, но, ни в коей мере, не потеряла свою «европейскую перспективу», сохранив при этом имеющиеся у нее на сегодняшний день гарантии безопасности.   

Некоторые члены ЕС и часть еврочиновников продолжала рассчитывать на движение Еревана к Евросоюзу. Так, по словам посла Франции в Ереване (29 октября), «ЕС не закрывал свои двери перед Арменией, они открыты» и «есть множество путей для двустороннего взаимодействия». В результате, все же, победила линия твердолобых скептиков, традиционных приверженцев биполярной или черно-белой картины мира. Для начала Европарламент принял резолюцию по «Восточному партнерству», повторяя столь приятные для Баку тезисы о неприемлемости «оккупации территории одной страны-участника Восточного партнерства со стороны другого государства-участника». Далее, в опубликованном проекте итоговой декларации Вильнюсского саммита «Восточного партнерства» Армения вообще не упоминалась. Вскоре был утерян и шанс на то, что в Вильнюсе ЕС все же подпишет некий меморандум о взаимопонимании по вопросу дальнейшего сотрудничества с Ереваном.

Конечно, со временем позиция Брюсселя станет, как это обычно бывало, более гибкой, и сотрудничество ЕС с Арменией будет продолжаться и развиваться, но пока что, фактически, Армения оказалась в некоторой изоляции. Показательно, что одновременно появились «утечки» информации о намерении Евросоюза начать переговоры с Баку о создании «глубокой и всеобъемлющей зоны свободной торговли ЕС-Азербайджан». Понятно, что такая зона вряд ли нужна Азербайджану – стране-экспортеру энергоресурсов, но сама постановка вопроса очень любопытна, подтверждая намерение Брюсселя продолжить создание новых «сфер влияния» и разделительных линий.

И вот, в такой достаточно сложной ситуации намерение Еревана стать членом Таможенного союза неожиданно встречает если не обструкцию, то, по крайней мере, весьма сдержанное отношение со стороны двух членов ТС – Беларуси и Казахстана. Лидировал в этом как всегда эпатажный президент А. Лукашенко. Еще до саммита глав СНГ в Минске на встрече с руководителями СМИ стран Содружества 21 октября он заявил, что в вопросе принятия Армении в Таможенный союз необходимо учитывать мнение Азербайджана. Причем из слов президента Беларуси можно было понять, что такая постановка вопроса была им заранее согласована с президентом Казахстана, а с тем, в свою очередь, об этом говорил президент Азербайджана. Получился своего рода союз, причем не только недружественный по отношению к Армении, но и, мягко говоря, недовольный действиями России.

Согласованность претензий Беларуси и Казахстана к России была в полной мере продемонстрирована на заседании Высшего Евразийского экономического совета и на саммите СНГ 24-25 октября 2013г. Н. Назарбаев и А. Лукашенко дружно критиковали позицию России, препятствующей транзиту энергоносителей через свою территорию (или изымающей энергоресурсы из режима свободного движения товаров) и не допускающей продукцию стран-членов ТС на свой рынок. Как стремление «уколоть» Россию можно рассматривать и озвученное А. Лукашенко и В. Януковичем желание (конечно, нереализуемое) добиться возвращения Грузии в состав СНГ. По сути, российский лидер столкнулся в Минске с явно недружественным ему альянсом президентов. А Армения стала для лидеров двух стран Таможенного союза не более чем разменной фигурой.

Недовольство глав Беларуси и Казахстана можно, в какой-то степени, оправдать тем, что приглашение Армении в Таможенный союз в начале сентября с ними, возможно, было несогласованно. Стоит, конечно, вспомнить и о лоббистских возможностях Азербайджана. Не так давно Баку оказал Минску некоторую финансовую поддержку, а товарооборот двух стран в январе-августе 2013г., по сравнению с аналогичным периодом 2012г., увеличился на 66,1 %. Впрочем, для Минска несоизмеримо более важным экономическим партнером и донором была и осталась Россия, но благодарность, как известно, не является политической категорией.

Несколько иначе обстоит дело с Казахстаном, у которого с Азербайджаном существуют давние и взаимовыгодные связи. Именно со стороны Астаны можно ждать в дальнейшем реального сопротивления членству Армении в Таможенном союзе, и лоббистский потенциал Баку на этом направлении достаточно велик. Еще в первой половине 2013г., судя по некоторым публикациям, Казахстан фактически выступал против членства Армении в ТС, обусловив его, по сути, отказом Еревана от Нагорного Карабаха, на границе с которым «должен быть установлен таможенный контроль, в том же режиме, как с Ираном или Грузией». Вряд ли с тех пор позиция Казахстана могла серьезно измениться. Не выступая прямо против приема Армении в Таможенный союз, на Минском саммите Н. Назарбаев, словно обращая внимание на нецелесообразность расширения ещё до конца не сформировавшейся организации, заявил о намерении Турции и Сирии вступить в ТС. Причем звучало это откровенно несерьезно и издевательски: «может, Турцию принять, большая страна, и разговор закончится». Тем самым президент Казахстана в очередной раз дал понять, что, по его мнению, вступление Армении в ТС является не экономическим, а сугубо геополитическим проектом, соответствующим исключительно интересам России. Показательно, что президент РФ ответил своему казахстанскому коллеге вполне в его стиле, заговорив о возможности вступления в ТС Индии.   

В результате саммита в Минске были, хотя и без энтузиазма, приняты три документа: «О присоединении Республики Армения к Таможенному союзу и Единому экономическому пространству Республики Беларусь, Республики Казахстан и Российской Федерации», «Заявление об участии Республики Армения в евразийском интеграционном процессе» и «Меморандум об углублении взаимодействия между Республикой Армения и Евразийской экономической комиссией». Причем, как заявил первый вице-премьер правительства РФ И. Шувалов, «дорожная карта» по вступлению Армении в Таможенный союз будет представлена уже в декабре, на очередном заседании Высшего Евразийского экономического совета. То есть тянуть с вступлением Армении в ТС ни Москва, ни Ереван не намерены. Судя по всему, работа над соответствующими документами, в самом деле, идет полным ходом и близка к завершению. Еще больше её должен был ускорить крымско-украинский кризис. Насколько известно, для «умиротворения» армянского общества, где все еще сохраняется потенциал недовольства ультимативными действиями Москвы, первым делом будут подписаны соглашения, максимально облегчающие перемещение рабочей силы между Арменией и Россией. Очевидно насколько этот документ важен для Армении, существующей во многом благодаря трудовой миграции в Россию.  

Однако, как заявил А. Лукашенко 21 октября 2013г., хотя Армения и подпишет на Минском саммите документ о намерении присоединиться к Таможенному союзу, это не будет означать скорого завершения данного процесса. Более того, по его словам, «вступить в Таможенный союз она никак не может – ни завтра, ни послезавтра, ни в этом году и, может, даже не в следующем». Посол Беларуси в Ереване С. Сухоренко оказался вынужден оправдываться, уверяя, что Минск не против вступления Армении в ТС и «мы обеими руками будем поддерживать её на всех этапах вступления в Таможенный союз». Видимо, все же, такая поддержка будет всецело обусловлена готовностью Москвы исполнять любые капризы белорусского руководства, не замечая демонстративно недружественных актов, типа дела Баумгертнера. В этом случае Минск, очевидно, хотя бы на время забудет о своем «стратегическом партнерстве» с Баку и перестанет тормозить вступление Армении в Таможенный союз. Такое изменение подходов можно будет легко объяснить экономическим, а не военно-политическим характером такого интеграционного объединения, как Таможенный союз.

Напротив, со стороны Казахстана будет, скорее всего, продолжаться политика по затягиванию вступления Армении в ТС. Как сказал один из известных казахстанских политологов, «я не думаю, что процесс принятия Армении в объединение будет быстрым» и, более того, «этот процесс будет постоянно затягиваться». Но самое важное, чтобы этот процесс не затягивался искусственно со стороны российских или армянских политиков. В этой связи, некоторое недоумение вызвал репортаж российского «Первого канала» 27 октября 2013г., в котором журналист сообщил о нежелании глав Высшего Евразийского экономического совета принимать Армению в Таможенный союза из-за нерешенности нагорно-карабахской проблемы. Но отметим, что не очень обнадеживающие заявления звучали и с армянской стороны. Так, по словам главы фракции Республиканской партии Армении Г. Саакяна, «Армения решила присоединиться к Таможенному союзу, но это не значит, что завтра же мы вступим туда. Это процесс, и если он нас не устроит в политическом и экономическом смыслах, мы можем отказаться от него». Таким образом, уверенности в неизбежности успешного завершения пути Армении в ТС пока нет ни в Москве, ни в Ереване. Впрочем, проявившиеся в Минске разногласия между лидерами стран Таможенного союза заставляют лишний раз усомниться и в перспективах самой этой организации. 

Показательно и то, что «особая позиция» Астаны и Минска не подразумевает возможности согласованных действий ОДКБ по защите Армении в том гипотетическом случае, если она станет жертвой агрессии. Это лишний раз подтверждает, что рассчитывать Армения в настоящее время может только на Россию, как реального гаранта её безопасности. Минская группа многозначительно или равнодушно молчит, а посол США в Армении, к примеру, заявляет о том, что мирное разрешение нагорно-карабахского конфликта и нормализация армяно-турецких отношений соответствуют интересам Вашингтона. Но ничего не происходит. Все мировые игроки пассивно наблюдают за развитием ситуации.

Впрочем, позиция Вашингтона поддается объяснению. С трудом избежав вовлечения в сирийскую гражданскую войну, озабоченная механизмом вывода войск из Афганистана, обуреваемая хлопотами по преодолению бюджетного кризиса, администрация Обамы не находит ни сил, ни времени для углубленной и трудоемкой работы по утверждению на Кавказе и разрешению локальных конфликтов в регионе. У них есть более актуальные вопросы, в частности, ситуация в Ливии, в Египте, в Сирии, диалог с Ираном, а сейчас ситуация с Украиной. Вполне очевидно как на самом деле относятся в США к нагорно-карабахскому конфликту: он для них сейчас не является ни целью, ни средством, ни проблемой.

Вполне понятна и позиция Евросоюза, не меняющаяся на протяжении десятилетий и абстрагирующаяся от серьезных проблем. Даже чисто политические проекты трактуются в Брюсселе как экономические, достаточно вспомнить недавние слова посла Польши в Армении, сообщившего, что «Восточное партнерство» - не геополитический проект ЕС». При этом я не стал бы напрямую связывать отказ Еревана от подписания в Вильнюсе соглашений с ЕС с провалом армяно-турецкого диалога, обвиняя в этой неудаче Брюссель. Евросоюз не был инициатором этого диалога, он даже не пытался взять на себя такую миссию, поведение Брюсселя было скорее пассивно, а рычаги его воздействия на Анкару, и так небольшие, имеют тенденцию к дальнейшему сокращению. Евросоюз просто не имеет на Кавказе (в отличие от зоны его ответственности – Украины и Молдавии) ни четкой позиции, ни сформировавшейся политики, ни рычагов для её продвижения.

Таким образом, получается, что из трех членов Минской группы только Россия хоть как-то обозначила свою позицию, дав, в обмен на обещание вступления в Таможенный союз, определенные и, видимо, весомые военные гарантии Еревану. Все остальные посредники продемонстрировали, что для них проблемы нагорно-карабахского конфликта не существует. Армения таким образом оказывается вынуждена полностью положиться на гарантии, предложенные Россией, отказываясь, хотя бы на время, от привычной многовекторной политики. Тем самым происходит углубление разделительных линий, а Евросоюз, ОБСЕ и Минская группа теряют свой посреднический потенциал.         

Впрочем, может быть, молчаливые и пассивные посредники не так уж и не правы. Необходимо признать, что в целом Южный Кавказ на протяжении последних полгода-года не находился в центре внимания мировых центров силы. И эту тенденцию не смогли изменить ни начавшийся год назад процесс грузино-российского диалога, ни стремление предоставить Грузии и Армении так называемое «ассоциированное членство» в Евросоюзе, ни сохраняющееся напряжение в зоне армяно-азербайджанского конфликта. Грузино-российский диалог вполне оправданно и логично оказался сведен к техническим вопросам и имеет достаточно ограниченные перспективы. «Ассоциированное членство» стран Южного Кавказа в Евросоюзе изначально было ущербным, не затрагивая Азербайджан и, в то же время, не предлагая каких-либо гарантий Армении.

Но и напряжение вокруг Нагорного Карабаха, следует признать, хотя и не спало, но стало менее актуально, перейдя в состояние «стабильной нестабильности». Этому имелись определенные причины, так как нанесение удара по Ирану (коалицией желающих, США или Израилем) в настоящее время не является актуальным, благодаря тому, что потенциальный «антииранский блок» капитально увяз в Сирии, а затем и распался. Одновременно в иранской правящей верхушке произошли серьезные изменения, а тупиковость внутриполитической ситуации в ряде стран – жертв «арабской весны» стала отпугивать самонадеянных любителей экспериментов. Соответственно, надежды и планы Баку на возможность использовать глобальную дестабилизацию в регионе для проведения военной операции, скорее всего, отложены. Не менее важным фактором стали гарантии, полученные Арменией от России. Опять же показательно, что, как можно было понять в ходе Минского саммита СНГ 24-25 октября и его подготовки, руководство Азербайджана вело определенную работу с лидерами двух стран Таможенного союза (Казахстана и Белоруссии) с целью не допустить быстрого вступления Армении в это интеграционное объединение и, соответственно, свести на нет гарантии, полученные Ереваном от Москвы.

По реалистичным оценкам, Азербайджан в ближайшее время (до серьезного изменения ситуации в регионе в целом) войны не начнет. Ждать же серьезной дестабилизации в Азербайджане после президентских выборов не приходится, слишком мало внешних сил, заинтересованных сейчас в этом и имеющих ресурсы для новой «революции», внутренняя же оппозиция бессильна, по крайней мере, пока сохраняются высокие цены на энергоресурсы. Соответственно, идти на явную авантюру Баку не захочет. Поэтому позицию членов Минской группы опять же можно понять: если угроза войны сейчас не актуальна, можно заняться своими неотложными делами, отложив нагорно-карабахский конфликт в дальний ящик.

Разработать устраивающий все стороны конфликта план мирного урегулирования на сегодняшний день невозможно, тем более, без участия в переговорном процессе, хотя бы на каких-то треках, Нагорного Карабаха. В противном случае любой мирный план, принятый за спиной Степанакерта, будет неизбежно им заблокирован и сорван. В таких условиях остается либо ждать изменения ситуации в регионе, поддерживая вялую имитацию переговорного процесса (к примеру, продолжая бессмысленные и трудоемкие в организации встречи двух президентов), либо изменить концепцию деятельности посредников.

 В настоящее время посредники либо предлагают сторонам определенный проект мирного процесса (те же Мадридские принципы), либо тщетно ждут, пока стороны сами «созреют», поняв необходимость урегулирования конфликта. К примеру, как недавно заявил посол Франции в Ереване, Армения и Азербайджан должны сами решить, когда вовлечь в переговорный процесс Нагорный Карабах. Очевидно, что Азербайджан сам в обозримом будущем не согласится на участие в переговорном процессе Степанакерта. Таким образом, оба пути оказываются тупиковыми. В случае дальнейшей реализации такой концепции у сторон конфликта неизбежно возникнет (и уже возникает) соблазн «перезагрузки» формата Минской группы, что может привести к её коллапсу.

Немаловажным фактором становится и кризис доверия в отношениях между Россией и Западом в целом (при наличии нюансов в политике ЕС и США) в итоге украинского кризиса. При этом, считая авантюристичными и недальновидными последние действия Москвы в крымско-украинском вопросе, не могу еще раз не отметить, что инициатором игры с нулевой суммой выступил Евросоюз со своим планом «ассоциированного членства», не подразумевающим какого-либо механизма согласования с интересами России. Ответ Кремля оказался неадекватен, но ожидаем. Говорить о мирных инициативах на фоне сфер влияния, аннексий и санкций не приходится. В таких условиях выработать сейчас согласованный план мирного урегулирования для Нагорного Карабаха просто нереально. Грубо говоря, решение проблемы Крыма и будущего российско-украинских отношений должно предшествовать активизации мирного процесса в нагорно-карабахском конфликте.

После смены курса Ереваном грянул украинский кризис, начавшийся майданом, на этот раз не бескровным и до сих пор не завершившийся. Вполне очевидно, что он стал следствием политики разделительных линий и сфер влияния, проводившейся как Москвой, так и Западом. Теперь мы имеем первые следствия политики «ассоциированного членства»: Украина распалась на части, безвозвратно потеряв Крым, на грани окончательного распада стоит Молдавия, Армения бесповоротно ориентирована на Россию, Грузия безвозвратно устремилась на Запад. И это еще не все.

Мы имеем крупнейший за последние десятилетия кризис доверия между Россией и Западом, мы имеем все основания ждать ужесточения внутриполитического режима в России. Если сейчас, что вполне вероятно, кто-то подтолкнет новое украинское руководство к полномасштабной блокаде Приднестровья, Москва в стороне не останется и воспримет это как вызов. По логике «око за око, зуб за зуб» за Крымом тогда могут быть аннексированы другие регионы юга и востока Украины, благо, их население, уставшее от бедности, коррупции и массовых патриотических психозов поддержит это как избавление. А Москве эти регионы будут жизненно необходимы как «мост» и «дорога жизни» в блокадное Приднестровье (и, вполне возможно, Гагаузию).

За этим последует новый виток эскалации целой серии конфликтов. К примеру, кто-то сочтет необходимым «из самых лучших побуждений» ускоренно принять Грузию и Украину в НАТО. И вновь Москва воспримет это как вызов и ответит, ожидаемо, но не адекватно, или адекватно, но не ожидаемо. Круговорот взаимных претензий и обид будет засасывать нас все глубже и глубже.

Единственный выход из этой ситуации – успокоиться, отказаться от политики ультиматумов и санкций, признать взаимную и общую вину за сложившуюся ситуацию, смириться не только с Крымом, но и (задним числом) с Абхазией и Южной Осетией, принять уже сделанный выбор Киева, Тбилиси и Еревана, сесть за стол (или столы) переговоров и спокойно обсудить что же нам делать и как нам жить дальше в этом радикально изменившемся мире. Необходимо отдавать себе отчет, что В.В. Путин, как бы к нему не относиться, в своей «крымской» речи был во многом прав: сжатая до упора пружина в какой-то момент разжимается. К примеру, десятилетия ведущиеся переговоры о «облегчении визового режима» между ЕС и Россией стали восприниматься в России (имеющей безвизовой режим с Турцией и Израилем, что ни у одной из сторон не вызывает каких либо проблем) как национальное унижение.

В России иногда кажется, что Евросоюз хочет, чтобы газ и нефть ему поставляли не россияне, а северные олени и лоси. С ними ему было бы проще и безопаснее. Но так не бывает. Сейчас так называемые санкции, которые пытаются обратить не против чиновников или депутатов Государственной Думы, а против всего российского социума, могут загнать «русского медведя» в угол и превратить Россию в большую Северную Корею. Но у Северной Кореи ракеты преимущественно картонные, а у России пока что настоящие. Нужна ли Евросоюзу такая большая и опасная загнанная в угол Северная Корея у собственных восточных границ? Канаде и США это, возможно, достаточно безразлично, но неужели это безразлично Берлину, Варшаве, Праге и Будапешту?     

В целом, ситуация на Южном Кавказе оказалась сейчас отброшена назад на десятилетия. По сути, начинать многое придется почти что с нуля. Реанимировать переговорные форматы, восстанавливать утерянное взаимное доверие. В этой связи всем заинтересованным сторонам имело бы смысл раз и навсегда прекратить игры с нулевой сферой и отказаться от практики формирования сфер влияния, максимально учитывая интересы как друг друга, так и населения, обществ, народов, проживающих на этой земле.    

Print version
EMAIL
previous ВОПРОСЫ ЕВРАЗИЙСКОЙ ИНТЕГРАЦИИ |
Леонид Вардомский
ARMENIA BETWEEN THE EUROPEAN UNION AND RUSSIA |
Hasmik Grigoryan
next
ARCHIVE
2021  1 2 3 4
2020  1 2 3 4
2019  1 2 3 4
2018  1 2 3 4
2017  1 2 3 4
2016  1 2 3 4
2015  1 2 3 4
2014  1 2 3 4
2013  1 2 3 4
2012  1 2 3 4
2011  1 2 3 4
2010  1 2 3 4
2009  1 2 3 4
2008  1 2 3 4
2007  1 2 3 4
2006  1 2 3 4
2005  1 2 3 4
2004  1 2 3 4
2003  1 2 3 4
2002  1 2 3 4
2001  1 2 3 4

SEARCH

mail
www.jota.cz
RSS
  © 2008-2024
Russkii Vopros
Created by b23
Valid XHTML 1.0 Transitional
Valid CSS 3.0
MORE Russkii Vopros

About us
For authors
UPDATES

Sign up to stay informed.Get on the mailing list.