ISSUE 1-2012
INTERVIEW
STUDIES
Mykola Riabchuk
RUSSIA AND ITS NEIGHBOURS
Екатерина Шинкарук Григорий Михайлов
OUR ANALYSES
Владимир Воронов
REVIEW
Петр Мареш
APROPOS
Pavel Vitek Петр Грусс


Disclaimer: The views and opinions expressed in the articles and/or discussions are those of the respective authors and do not necessarily reflect the official views or positions of the publisher.

TOPlist
OUR ANALYSES
ПУТИН И АРМИЯ: К ИСТОРИИ ВОПРОСА
By Владимир Воронов | журналист, Российская Федерация | Issue 1, 2012

Порой кажется, что Владимир Путин не вылазит из войск, перманентно совершая вылеты то на штурмовиках, то на истребителях, то на бомбардировщиках, ездит на танке, выходит в море на авианосце (единственном в ВМФ России) и подводных лодках, пускает ракеты и, в общем, всё время щупает оружие. Да ещё проводит непрерывные совещания с военными, на которых обещает им, обещает и обещает: новые самолёты, новые корабли, новые ракеты, новые зарплаты, новые квартиры... В общем, считается, что военных Владимир Путин любит, холит и лелеет. В свою очередь, армия, как один из столпов режима, Путина тоже обожает. И, главное, в политику не лезет.

Однако всё столь благостно лишь на поверхности. «Стремительное восхождение Владимира Путина к высотам власти часто объясняют тем, что оно произошло вследствие манипуляции сознанием вконец запутавшихся граждан со стороны политтехнологов. Однако в действительности его взлет всецело связан с хорошо рассчитанным и умелым использованием военной силы».[1]

Полностью согласен с этим мнением политолога Павла Баева: именно военный вопрос был ключевым в задаче взятия власти Путиным. Без войны, развязанной сначала в Дагестане, а затем и в Чечне, без апеллирования, прежде всего, к воюющей армии, перехват власти Путиным в 1999/2000 году стал бы просто невозможен. Хотя бы потому, что армия (в данном случае, используя понятие «армия», имею в виду, прежде всего, её высший командный состав) тогда тоже имела свои виды на  власть. И её надо было выключить из большой игры, дабы она не путалась под ногами серьезных людей.

Генеральская фронда
К середине 1999 года Кремль практически утратил нити управления военной машиной. Наглядной демонстрацией чего стал марш-бросок российского десантного батальона из Боснии на Приштину в ночь с 11 на 12 июня 1999 года, едва не приведший к вооруженному столкновению с войсками НАТО.

Благопристойная версия, озвученная устами бывшего начальника Главного управления международного военного сотрудничества Министерства обороны генерал-полковника Леонида Ивашова, гласила: операцию разработал Генштаб, МИД её одобрил. Министр обороны маршал Игорь Сергеев замысел поддержал и направился на доклад к Ельцину: «Вернулся он из Кремля довольный: Президент дал санкцию на синхронный с натовцами ввод российского контингента на территорию Косово».[2] На деле всё, мягко говоря, не совсем так и даже совсем не так: это была натуральная авантюра, осуществленная именно узкой группой военных. И авторство этой авантюры приписывают лично начальнику Генерального штаба Вооруженных сил России генералу армии Анатолию Квашнину.[3] Причем операцию эту, как вполголоса утверждали позже, начальник Генштаба спланировал и реализовал через голову своего министра обороны, нарушив армейскую субординацию, уставы, положения, вообще все мыслимые и немыслимые запреты. И, разумеется, ни с каким МИДом ничего не согласовывали. Мало того, всё это было сделано и через голову Верховного главнокомандующего: Президент России Борис Ельцин вынужден был санкционировать операцию уже задним числом!

Ещё по одной версии, имевшей хождение в 1999 году, начальник Генштаба Квашнин «через голову министра позвонил Борису Ельцину и получил его санкцию на ставший знаменитым марш-бросок российских десантников-миротворцев из Боснии в Приштину. Разумеется, Квашнин сильно рисковал: устное президентское «добро» в случае осложнений в Косово его бы точно не спасло».[4] Даже если некое «добро» военными и было получено, последняя версия ухватывает саму суть: в любом случае начальник Генштаба действовал нахрапом, через голову министра обороны. А было ли у него устное президентское согласие или нет, уже никто и никогда не установит: Ельцина в живых нет, а бывший начальник Генштаба мемуары писать не собирается. Да и был ли у президента тогда выбор? Не мог же он во всеуслышание признать, что утратил контроль над армией! Это к вопросу о том, в какой степени управляемости получил армию Путин.

К осени же 1999 года «великие полководцы» и вовсе распоясались до неприличия, выдвигая ультиматумы верховной власти практически в прямом телеэфире. Например, по вопросам того, надо ли воевать в Чечне и как. Достаточно вспомнить скандальное заявление командующего 58-й армией генерала Шаманова[5]: «Если армию остановят, произойдет мощный отток из Вооруженных сил офицеров разных рангов, включая генералов. Очередной пощечины офицерский корпус России может не выдержать. Кое-кто даже считает, что страна при таком повороте событий будет поставлена на грань гражданской войны».[6]
 
Столь неприкрытого шантажа со стороны военных верховная власть не знала, пожалуй, с 1917 года: генералитет открыто угрожает развязать гражданскую войну! И ведь генерала Шаманова после этого никто даже не пожурил, а 7 ноября 1999 года в программе РТР «Зеркало» генерал Шаманов вновь выдал: если боевые действия в Чечне прекратятся, «я сразу сорву погоны и пойду заниматься чем-то на гражданке. Я больше в такой армии служить не буду».
 
Очень сомневаюсь, что угрозы те прозвучали без негласной санкции начальника Генерального штаба Квашнина, явной креатурой (и рупором) которого считался Шаманов. Шантаж практически беспроигрышный: любая отставка среди генералитета для кремлевской элиты тогда была просто смерти подобна. Генералы же — Владимир Шаманов, Геннадий Трошев[7], Виктор Казанцев[8](заместитель командующего войск), вкусив сладость безнаказанности, мало того, что фрондировали, так ещё и друг с другом перегрызлись чисто как бродячие псы. Каково было понимание воинской дисциплины, красноречиво описал сам Трошев: «Казанцев стал «наезжать» на Шаманова… «Не вам меня учить» – огрызался Владимир Анатольевич. …Дошло, в конце концов, до того, что два генерала стали переходить порой на нецензурную брань»![9] Стоит ли удивляться, что «разногласия двух военачальников дурно влияли на общую атмосферу в штабах, сказывались в целом на ходе операции».[10] Да уж можно представить, как сказывались...
 
Ещё более омерзительно было отношение Шаманова к подчиненным: «Меня внутренне коробило, когда слышал обиды офицеров на Владимира Анатольевича: он мог запросто оскорбить, унизить, обматерить (причем прилюдно)».[11] Вот вам и армия, «возрождающаяся в Чечне»: генерал при свидетелях посылает командующего, а при солдатах — своих офицеров. Это же натуральное разложение, которое во фронтовых условиях обычно лечится только одним способом — расстрелом. И ведь, замечу, генерала Трошева, который в мемуарах весь из себя пушистый и в белом, всё это коробило лишь «внутренне»: своего хама-подчиненного он на место не ставит ни в одном из случаев — ни когда тот хамит командующему, ни когда материт офицеров. Впрочем, «пострадавший» генерал Казанцев из того же теста: «Его грубость с подчиненными временами переходила «критические отметки». Стучал по столу кулаком так, что подлетали даже телефонные аппараты, а крепкий мат не глушили даже дубовые двери кабинета. …Подскочила статистика инфарктов среди офицеров».[12] Армия, конечно, не институт благородных девиц, но тут уж какой-то запредел: ведь это лишь то, о чем Трошев просто не мог не написать — «вершки». Можно себе представить, какие были «корешки»! Кстати, уже к концу осени 1999-го примерно столь же «теплыми» стали отношения и между самим Трошевым и Шамановым. И, как справедливо отмечает информированный источник, хотя «их разногласия старались не выносить на публику, но в группировке все, вплоть до рядового солдата, знали о них. Неприязнь доходила до того, что два генерала не могли согласовать между собой планы совместных операций. Причина, скорее всего, была проста – борьба за благосклонное внимание тогда еще и.о. президента Путина и соответственно новые назначения, звезды на погоны и на грудь».[13] И вот с такими кадрами приходится работать Владимиру Владимировичу Путину.
 
Хотя лично я твердо убежден, что разногласия между генералами, наверняка, искусно нагнетались. Что было вполне логично: если генералов ещё нельзя было поставить на место, то уж хотя бы столкнуть их лбами друг с другом — святое дело!
 
Генерал Трошев, хотя и не сразу, понял это. В книге «Моя война» он вспоминал, как в самом начале 2000-го «нас с генералом Казанцевым стали стравливать».[14] По его версии, кто-то и где-то (читай, в Кремле) вдруг сильно испугался боевых «чеченских» генералов: «Появилась группа якобы генералов-героев, популярных в армии и народе и обладающих определенной политической силой. А вдруг, объединившись вокруг большой единой цели, станут этаким Южным декабристским обществом опасным для власть предержащих». И здесь Трошев добавляет ключевую фразу: «Жив был еще страх после выступления покойного генерала Л. Рохлина[15], который ополчился на Кремль и призывал свой волгоградский армейский корпус к походу на Москву».[16]
 
Эта проговорка крайне важна для понимания реальной ситуации: генерал Лев Рохлин был убит летом 1998 года, но даже в 2000 году товарищей из Кремля буквально трясло лишь от одного упоминания имени покойного генерала! А трясло их от страха военного переворота, который лишь чудом не стал явью. И вот об этом «чуде» не грех напомнить — именно оно объясняет телодвижения Путина (и его команды) в отношении армии на протяжении всего первого десятилетия XXI века.
 
Казус Рохлина
Связь Путина с военной проблематикой куда более глубинная, чем это кажется на первый взгляд. Ещё в мае 1997 года Владимир Путин, бывший тогда заместителем руководителя Администрации президента и начальником Главного контрольного управления президента РФ, сыграл ключевую роль в интриге, приведшей к отставке министра обороны России Игоря Родионова.[17] И к делу Рохлина он тоже имел самое непосредственное отношение — просто не мог не иметь по своему должностному положению.
 
Весной 1998 года генерал Лев Рохлин развернул самое настоящее наступление, едва не потрясшее Кремль. Для начала он инициировал в Думе запуск процедуры импичмента президента Ельцина. Одновременно через своё Движение в поддержку армии (ДПА) генерал активно поддерживал массовые антиельцинские выступления того времени — стачки, выступления шахтеров и т. п. Но это была лишь видимая часть деятельности генерала. Реальная протекала на совсем ином поле. Вот как вспоминал об этом бывший министр внутренних дел России генерал Анатолий Куликов: «Уже после моей отставки — в конце апреля 1998 года — Лев Рохлин неожиданно позвонил мне на дачу и попросил разрешения встретиться. Без всяких вступлений он задал прямой вопрос: А. С.[18], как вы думаете, если армейские части войдут в Москву, будут ли внутренние войска этому препятствовать? Вот так — не открывая никаких планов, буквально с порога... Но в этих словах было нечто, что заставило меня отнестись к его словам более чем серьезно: не тот человек Рохлин, чтобы пугать меня словесной депутатской пургой. Не те у нас с ним отношения. Значит, что-то произошло. Значит, что-то заставило его примчаться ко мне на дачу за неким советом, который нужен ему позарез».[19] Итак, депутат и руководитель мощного оппозиционного движения, а в недавнем — командующий Волгоградским армейским гвардейским корпусом, приезжает к бывшему министру внутренних дел, чтобы проконсультироваться на предмет военного переворота: я тут Кремль собрался штурмовать, не помешают ли мне твои бывшие сослуживцы?...
 
Там же Куликов пишет, что «буквально за день до нашей со Львом встречи прошла информация о том, что часть военнослужащих, в том числе, командир Волгоградского армейского корпуса, которым ранее командовал сам Рохлин, отстранены от должности. <…> Поэтому спросил напрямик: «Не в этой ли связи происходят отставки?..» Лев нехотя согласился: «Да, наверное, в этой…».[20] «Детали, — пишет Куликов, — были мне неизвестны, но и того, что я слышал, оказалось достаточно, чтобы связать в единое целое и визит Рохлина ко мне, и некоторые события, взбудоражившие 8-й гвардейский корпус. Не стану утверждать, что именно об этих, некогда подчиненных ему армейских частях, говорил Лев, когда упоминал поход на Москву однако не было у меня и причин отметать эту версию целиком».[21]«Мы расстались, но я, не будучи уверенным до конца, что Лев Яковлевич откажется от своих планов, попытался найти иные способы воздействия на мятущегося Рохлина…».[22] Но в ночь на 3 июля 1998 года некто нашел более действенные способы.
 
Несколько лет спустя Анатолий Куликов в беседе со мной подтвердил, что Рохлин действительно вёл с ним разговор о военном перевороте, всерьез планируя двинуть на Москву 8-й гвардейский корпус. В 2011 года ряд соратников генерала Рохлина в интервью журналу «Русский репортер» также признал, что к лету 1999 года к военному перевороту всё было готово. Выступление Волгоградского армейского корпуса должны были поддержать Рязанское училище ВДВ, два батальона морской пехоты Тихоокеанского флота и бригада морской пехоты Черноморского флота — морских пехотинцев должны были перебросить по воздуху. Также была достигнута договоренность о поддержке с командованием Таманской мотострелковой и Кантемировской танковой дивизий. Более того, готовность поддержать путчистов выразила часть командного состава элитного Кремлевского полка — Президентского полка Комендатуры Московского Кремля Главного Управления охраны РФ! Да и «гражданская» поддержка переворота была на высоте — её обеспечивала... московская мэрия. «Лужков был непосредственным участником проекта Рохлина», — признал бывший советник Рохлина Пётр Хомяков.[23] Мало того, в деле свержения Ельцина военную поддержку Рохлину, оказывается, обещал оказать белорусский диктатор Александр Лукашенко...[24] Не говоря уже о том, что в случае первоначального успеха — захвата Кремля — Рохлин мог рассчитывать на поддержку практически всего генералитета и губернаторов регионов. Зная ситуацию в тогдашней офицерской среде, полагаю, что именно в 1998 году значительная её часть, особенно в самом ключевом звене, от командира батальона до командира полка, несомненно, поддержала бы военный переворот. Уж, по крайней мере, противодействовать ему точно не стали бы. Александр Волков, помощник Рохлина, вспоминал, как у его босса «кружилась голова от перспектив, которые мерещились ему, когда он на  самолете, выделенном ему патриотическими ВПК-шниками, прилетал в очередной регион», и как на Юге России один из региональных бонз очень откровенно сказал Рохлину: «Если выиграете, мы внесем вас в Кремль на руках. Проиграете — первыми затопчем…».[25]
 
И ещё одна деталь, которую тогда (да и ныне) мало кто рисковал отметить: это была не просто попытка армии выйти на политическую арену, а один из эпизодов жесточайшей и кровавой схватки под ковром между кланами — военным и чекистским. Схватки не просто за власть, а за собственность. Точнее, за контроль над бывшей государственной собственностью, ставшей «бесхозной» после 1991 года — то есть, по сути, всей экономикой страны. Схватка эта велась на протяжении всех 1990-х, завершившись, как известно, поражением военных и убедительной победой тех, из чьих рядов вышел Владимир Путин. Но это уже отдельная тема. А тогда военный мятеж упредили лишь чудом. И, по всей видимости, именно организатор этого чуда закономерно получил в награду пост директора ФСБ.[26]
 
Но, когда сама идея военного переворота витает в воздухе и этой бациллой  отравлен практически весь генералитет, «чудо в штатском» не может до бесконечности отстреливать мятежных генералов или устраивать им авто- и авиакатастрофы. Военных надо было запугать до смерти и разобщить, для начала заняв делом — войной.

Разгром чеченской группировки

Возня вокруг строптивых генералов продолжалась долго, и зачищать от них армию в процессе восстановления управляемости военной машины Путин будет еще долго. Сначала -  в самый разгар боевых действий -  отстранили от руководства Объединенной группировкой войск (ОГВ) генерала Виктора Казанцева: 6 марта 2000-го его «ушли в отпуск», передав командование ОГВ Трошеву. Генералу Шаманову, который уже давно был с Трошевым на ножах, такой расклад ничего хорошего не сулил. Потому он активно стал прорабатывать запасной вариант: ему тогда, якобы, предложили перейти в МВД — командующим Московским округом внутренних войск.[27] Хотя, на самом деле, доверять ему столь ключевой пост в столице никто не собирался.  Главной задачей было, поманив приманкой, получить от Шаманова рапорт об увольнении. И он его написал! Хотя уже 5 апреля, после беседы с начальником Генштаба Квашниным, спешно забрал обратно: ему, видимо, пояснили суть интриги. Но было уже поздно. В августе 1999 года Шаманов покидает армию — так и не получив обещанного поста в МВД.[28] Еще в мае 1999 года официально покинул военную службу генерал Казанцев — его убрали из армии путём назначения полномочным представителем президента в Южном федеральном округе. 28 марта 2001 года поста министра обороны лишился маршал Игорь Сергеев. А  генерала  Трошева из армии удаляли не столь спешно, но последовательно. Летом 2001-го распустили слух, что он-де собрался в губернаторы Ростовской области. Затем отодвинули от «тела» президента, лишив былой возможности прямого доступа к Верховному главнокомандующему. Опускали генерала без спешки, методично и основательно. И подловили, сорвался осторожный вояка, подставился. В конце 2002-го министр обороны Сергей Иванов предложил Трошеву перейти в Сибирский военный округ (СибВО). Формально это равная должность, а по сути издевательское понижение: масштабы не те, перспектив никаких и, главное, наработанные связи обрываются. У генерала выбор был невелик: либо согласиться, либо шлепнуть на стол рапорт об отставке. Трошев поступил иначе: вынес сор из избы, заявил журналистам, что в СибВО не поедет. Тут в Кремле радостно потерли руки: это что же будет, если вместо того, чтобы подчиняться приказу, генералы будут сами себе место службы определять?! И тут же строптивца увольняют. Сам Трошев, правда, выдал тогда несколько иную версию: это, мол, «арбатские военные клерки» запустили сплетню в прессу, будто дело о назначении решенное, а он, генерал Трошев, сорвался. «И прямо перед камерой сгоряча высказал свое отношение».[29] Выходит, опять подставили вояку? — Тогда молодцы, профессионально сработали. В общем, пришлось Трошеву снимать погоны. Так к концу 2002 года из армии были вычищены почти все те «чеченские» генералы, которым Путин и был обязан по гроб жизни — Казанцев, Трошев, Шаманов...

Оставался лишь начальник Генерального штаба Квашнин, активность которого нейтрализовали в мае 2004-го, лишив Генштаб функций оперативного управления войсками — то есть, практически всех реальных рычагов управления. Никаких марш-бросков через голову министра и, тем паче, Верховного главнокомандующего начальник Генштаба отныне совершать не мог. Но Анатолий Васильевич намека «не понял» и тогда его пришлось убирать без почета — указом об отставке в связи с налётом боевиков на Ингушетию 22 июня 2004-го. Тогда же своим указом президент Путин уволил целую когорту генералов. Так была завершена основная кадровая чистка: из армии были выкинуты генералы, не просто сделавшие карьеру на чеченской войне, но, по сути, приведшие Путина к власти.
 
И свою роль в этом сыграл заброс в тыл «противника» чекистского десанта с Сергеем Ивановым во главе. В полном соответствии с путинской тактикой многоходовых комбинаций, Сергей Иванов должен был способствовать решению целого комплекса задач. Основная из них обозначена выше: приведение вооруженных сил (читай, генералитета) к единому управленческому знаменателю — в рамках все той же пресловутой «вертикали власти». Что неизбежно означало зачистку ведомства от когорты чрезмерно популярных и безмерно самостийных военачальников, сделавших свою карьеру на чеченской войне.
 
Задача «усмирения» амбициозного начальника Генштаба генерала армии Анатолия Квашнина, похоже, стала для Иванова едва ли не основной. Предыдущий министр обороны, маршал Сергеев, сошедшийся с Квашниным в жестком клинче, оказался неспособен использовать пыл своего генштабиста в мирных целях, потерпев фиаско даже в попытках добиться соблюдения хотя бы элементарной воинской субординации своим формальным подчиненным. Квашнин не стеснялся наглядно демонстрировать своё презрение «боевого» офицера к «тыловой крысе», каковым он считал Сергеева.[30]
 
Поскольку снимать Квашнина, чуть ли не единственную тогда армейскую подпорку нового президента, было ещё не с руки, оставалось лишь одно: бросить на хозяйство фигуру с репутацией жесткого человека, личного друга-представителя президента. Который попутно должен был решить еще одну не слишком афишируемую задачу: взять под личный контроль хотя бы основные финансовые потоки, проконтролировав их прохождение по назначению. Хотя бы и в теории. Тогда ведь малоопытный Путин ещё был наивен в своем прагматизме, декларируя, что надо по одежке протягивать ножки, потому армия и будет, мол, получать не то, что хочет, а лишь то, что ей могут дать. Соответственно, в первоначальном раскладе наличествовала и идея «оптимизации» военного организма, приведения его в соответствие с возможностями страны. Ведь цены на нефть тогда ещё были совсем не те, что ныне.
 
Контролировать генералов, следить за их тратами и реформировать вооруженные силы (такая идея была озвучена поначалу) мог только человек со стороны. Но, как оказалось, кадровый источник Кремля весьма хил и жидок: кандидатур сильнее, круче и компетентнее Сергея Иванова у Путина не оказалось. Правда, может Владимир Владимирович тогда разумно счёл, что перестараться тут тоже опасно: назначишь «крутого»  на такое хозяйство — потом с ним хлопот не оберешься.
 
Так или иначе, но критерии назначения очевидны: в качестве министра обороны президенту Путину требовался не специалист  по военным вопросам, а лояльный и лично преданный чиновник с хорошей исполнительной дисциплиной, излишней инициативы не проявляющий. Главная задача которого — административно-политический, кадровый и финансовый контроль над ведомством. При этом, повторюсь, Сергея Иванова в тыл к армейцам забросили не одного — с командой контролеров аналогичного профиля, то есть чекистов. Причем ключевой контроль за кадровыми назначениями так и остался в руках самого Путина: Иванову в министерстве обороны изначально отводилась лишь роль исполнителя и проводника политики конкретно президента.
 
Если оценивать работу Сергея Иванова лишь с этих кремлевских позиций, она покажется вполне даже успешной. Можно было сколь угодно долго издеваться над морально-интеллектуальным потенциалом путинского назначенца, его «реформистскими» потугами, но признаем главное: к моменту ухода Иванова из министерства обороны в 2007 году «армия Путина» серьёзно отличалась от «армии Ельцина» (и даже «раннего» Путина). Хотя бы потому, что была прилежно и тщательно зачищена от опасного и горючего элемента: оттуда были удалены все те, кто мог доставить неприятности путинскому режиму. Одна лишь спецоперация по выставлению из армии генерала Трошева дорогого стоила: именно этой показательной, публичной и крайне унизительной поркой был дан наглядный урок всему российскому генералитету. А господин Иванов этим наглядно показал всем, для чего именно он и был поставлен Путиным на военное ведомство. Так к 2007 году аппарат министерства обороны был полностью очищен от фронды: ни в округах, ни на Арбатской площади не осталось излишне инициативных и говорливых генералов. Что, разумеется, Кремль может поставить Иванову лишь в заслугу.
 
Но вот с иным оказалось сложнее. Поскольку ни прозрачности (не для нас, налогоплательщиков и избирателей, а для узкого круга «своих», разумеется) расходных статей военного бюджета, ни «оптимизации» армии добиться не удалось. В этом смысле огромный и голодный бюрократический механизм военной конторы переварил даже чекиста, сделав его «своим в доску».
 
И, вплоть до замены Сергея Иванова на Анатолия Сердюкова,[31] не шло даже и речи о подгонке оборонной машины под возможности государства, скорее страну подгоняли под растущие потребности и аппетиты вечно голодного армейского организма. Достаточно взглянуть на динамику роста военных расходов в России эпохи Путина. Если в 2000 году военное ведомство России получило 146,4 миллиарда рублей ($5,22 млрд. по средневзвешенному курсу того года), то в 2001 году — 214 миллиардов рублей.[32] (Это порядка $7,3-7,4 млрд. по средневзвешенному валютному курсу того года.) В 2005 году военные расходы России составили $19,7 млрд., а в 2006 году — $23,74 млрд., или 668,3 миллиарда рублей.[33] Правда, по данным Стокгольмского института исследования проблем мира (SIPRI),  военные расходы России в 2006 году были значительно выше официально заявленных: $34,7 млрд., а к 2008 году составили уже $58,6 млрд.[34] В 2010 году военные расходы России, по данным SIPRI, составили примерно $ 58,7 млрд.[35] Это 1,782 триллиона рублей по средневзвешенному валютному курсу того года, хотя официально эта цифра была существенно ниже — примерно 1,277 триллиона рублей.[36]  В 2011 году военные расходы России официально должны были составить порядка 1,521 триллиона рублей. Но, как в ноябре 2010 года сообщил министр финансов России Алексей Кудрин, военные расходы 2011 года должны составить 1,953 триллиона рублей[37] — это порядка $65 млрд. В дальнейшем, судя по словам того же Кудрина, но уже в качестве экс-министра финансов, военные расходы должны достигнуть 2,1 триллиона рублей[38] ($70 млрд.): 1,6557 триллиона рублей в 2012 году и 2,0986 триллиона — в 2013-м. Но, повторюсь, это цифры, анонсируемые относительно официально, не учитывающие неизбежные антиинфляционные и прочие добавки. Тем не менее, тенденция налицо: в эпоху Путина военные расходы увеличились в 13-14 раз — хоть в рублевом эквиваленте считать, хоть в долларовом. Причем, всё это лишь видимая, официально декларируемая часть военного бюджета. В итоге, по своим военным расходам Россия официально вышла на пятое место в мире. Неофициально — на третье, опередив даже Францию, Великобританию, Германию и Японию: её обгоняют лишь США и Китай.
 
«Однако само по себе, — справедливо констатировали авторы сборника «Итоги с Владимиром Путиным: кризис и разложение российской армии», — это не означает ничего, важно, как именно расходуются данные средства».[39]Расходуются они, на первый взгляд, странно. Военные аналитики констатируют, что «Россия, имея военные расходы, в 2 раза больше военных расходов Индии, Турции, Ирана закупает военной техники для своих ВС в 3-4 раза меньше».[40] Причина, по мнению экспертов, «в неэффективном расходовании средств».[41] Но это ещё мягко сказано: до 30-60% средств, направленных на государственный оборонный заказ, по оценкам экспертов, попросту разворовывается.[42] И даже Главная военная прокуратура была вынуждена официально признать, что не менее 20% средств, выделяемых государством на гособоронзаказ, просто разворовывается! «Расхищаются громадные деньги, практически — каждый пятый рубль», — сокрушался в интервью официозной «Российской газете» Главный военный прокурор Сергей Фридинский.[43] Не исключено, что именно по этой причине темпы перевооружения российской армии столь катастрофически низки — новой техники в войсках ныне менее 10%.[44]  Но всё это уже иная история, не совсем финансовая. Относительно же этого «распила» бюджетных средств в армии и военной промышленности (за который никто из по-настоящему ответственных за тотальное разворовывание лиц на скамью подсудимых по сей день так и не попал) можно сказать лишь одно: за всё приходится платить. Возможно, это как раз и есть плата путинского режима за политическую лояльность военных, за то, что они больше не лезут в политику, предпочитая наличные...  
[1] Баев П. Траектория российской армии: сокращение, разложение, поражение // Вооруженные силы России: власть и политика. Под ред. Стивена Э. Миллера и Дмитрия Тренина. Кембридж, Лондон, 2005, стр.67.
[2] Леонид Ивашов. Бросок на Приштину // Наш современник, 2005, № 10; nash-sovremennik.ru/p.php?y=2005&n=10&id=9
[3] Гольц А. Армия России: одиннадцать потерянных лет. М., 2004, с. 74.
[4] Иван Сафронов, Илья Булавинов. Зачистка с тыла // Коммерсант-Власть, 1999, № 49, стр.31; kommersant.ru/doc/16297
[5] Владимир Шаманов в то время был командующим 58-й армией. В августе 2000 г. ушёл из армии, с января 2001 по ноябрь 2004 гг. — губернатор Ульяновской области. Затем работал в аппарате председателя Правительства РФ. В ноябре 2007 г. Шаманов вернулся в армию, в мае 2009 г. он был назначен командующим ВДВ России.
[6] Независимая газета, 1999, 4 ноября.
[7] Геннадий Трошев в то время был заместителем командующего войсками Северо-Кавказского военного округа (в состав которого входила и 58-я армия), командующим группировкой «Восток» и заместителем командующего Объединенной группировкой федеральных сил на Северном Кавказе. В декабре 2002 г. уволен из армии. 14 сентября 2008 г. погиб в авиакатастрофе.
[8] Командующий войсками Северо-Кавказского военного округа, командующий Объединенной группировкой федеральных сил на Северном Кавказе.
[9] Трошев Г. Моя война. М., 2001, стр. 278.
[10] Tам же.
[11] Там же, стр. 279.
[12] Там же, стр. 219.
[13]  Григорьев А. Шаманские пляски // Вслух, 2003, № 6.
[14] Трошев Г. Моя война, стр. 222.
[15] Генерал-лейтенант Лев Рохлин с 1993 по 1995 гг. командовал Волгоградским 8-м Гвардейским армейским корпусом. В январе 1995 г. его корпус штурмовал Грозный. В декабре 1995 г. избран депутатом Государственной Думы. В сентябре 1997 г. создал Движение в поддержку армии, оборонной промышленности и военной науки (ДПА). Убит на своей даче в Подмосковье в ночь на 3 июля 1998 г.
[16] Трошев Г. Моя война, стр. 222.
[17] Коммерсант, 1997, 27 мая.
[18] А.С. — Анатолий Сергеевич.
[19] Куликов А. Тяжелые звезды. М., 2002, стр.299.
[20] Tам же.
[21] Там же, с. 299-300.
[22] Там же.
[23]  Русский репортер, 2011, № 28; rusrep.ru/article/2011/07/19/rokhlin
[24] Там же.
[25]Токарева Елена. Мог ли Рохлин взять власть? Часть I // Stringer, 2003, 10 апреля http://www.stringer.ru/Publication.mhtml?PubID=1958&Menu=&Part=39
[26] 25 июля 1998 г. директором ФСБ был назначен Владимир Путин.
[27] Коммерсант, 2000, 31 марта.
[28] В ноябре 2007 года генерал-лейтенанта Владимира Шаманова вновь вернут на военную службу, но это будет уже совсем другая история.
[29] Трошев Г. Чеченский рецедив. Записки командующего. М., 2003, стр. 7.
[30] Маршал Игорь Сергеев по специальности ракетчик, ранее был командующим Ракетными войсками стратегического назначения.
[31] Тему пребывания во главе Минобороны А. Сердюкова автор сознательно вывел за скобки данной статьи.
[32]  Владимир Воронов. Реалии и мифы военного бюджета России // Деловые люди, 2007, № 2.
[33] Итоги с Владимиром Путиным: кризис и разложение российской армии. Доклад Института национальной стратегии. М., 2007, стр.23.
[34]  Гриняев С.Н., Фомин А.Н. Вооруженные силы России: год 2010. М., 2010, стр.6.
[35]  http://www.sipri.org/research/armaments/milex/factsheet2010
[36] Формально правильнее было бы приводить цифры в рублях, переводя их в доллары по тогдашнему курсу, но точности это не поможет: российский военный бюджет (как и многие прочие расходные статьи) в течение всего финансового года постоянно подвергается корректировке, причем, исключительно в сторону увеличения. И цифра, заявленная при утверждении бюджета, к концу года оказывается несколько раз «подкорректированной». У становить, сколько же реально «доложили» на военные расходы, невозможно.
[37]  lenta.ru/news/2010/11/08/spend/ 
[38] Независимая газета, 2011, 26 сентября.
[39]  Итоги с Владимиром Путиным: кризис и разложение российской армии, стр.24.
[40]  Гриняев С.Н., Фомин А.Н. Вооруженные силы России: год 2010. М., 2010, стр.6.
[41] Там же.
[42] Там же.
[43]  Российская газета, 2011, 24 мая; rg.ru/2011/05/24/fridinskij.html  
[44]  Гриняев С.Н., Фомин А.Н. Указ.соч., стр.10.

 

 

Print version
EMAIL
previous КИРГИЗСКО-РОССИЙСКИЕ ОТНОШЕНИЯ: МОЖНО ЛИ СОЙТИ С ОРБИТЫ? |
Григорий Михайлов
АНАТОМИЯ НАИБОЛЕЕ МАССОВОГО УНИЧТОЖЕНИЯ В ЕВРОПЕЙСКОЙ ИСТОРИИ |
Петр Мареш
next
ARCHIVE
2021  1 2 3 4
2020  1 2 3 4
2019  1 2 3 4
2018  1 2 3 4
2017  1 2 3 4
2016  1 2 3 4
2015  1 2 3 4
2014  1 2 3 4
2013  1 2 3 4
2012  1 2 3 4
2011  1 2 3 4
2010  1 2 3 4
2009  1 2 3 4
2008  1 2 3 4
2007  1 2 3 4
2006  1 2 3 4
2005  1 2 3 4
2004  1 2 3 4
2003  1 2 3 4
2002  1 2 3 4
2001  1 2 3 4

SEARCH

mail
www.jota.cz
RSS
  © 2008-2024
Russkii Vopros
Created by b23
Valid XHTML 1.0 Transitional
Valid CSS 3.0
MORE Russkii Vopros

About us
For authors
UPDATES

Sign up to stay informed.Get on the mailing list.