ISSUE 2-2009
INTERVIEW
Богдана Костюк
STUDIES
Геназдь Саганович Михаил Видейко
RUSSIA AND ITS XXTH CENTURY HISTORY IN SCHOOLBOOKS
Тарас Шульга
OUR ANALYSES
Grzegorz Motyka Petr Vagner
REVIEW
Владимир Воронов
APROPOS
Pavel Vitek


Disclaimer: The views and opinions expressed in the articles and/or discussions are those of the respective authors and do not necessarily reflect the official views or positions of the publisher.

TOPlist
STUDIES
ИСТОРИЧЕСКАЯ ПОЛИТИКА В ПОСТСОВЕТСКОЙ БЕЛАРУСИ
By Геназдь Саганович | историк, Беларусь | Issue 2, 2009

С обретением Беларусью государственного суверенитета (1991) в стране начался бурный процесс становления национальной историографии. Его важными составляющими были отказ от идеологических установок советской эпохи, возвращение к национальным приоритетам и активное налаживание международных контактов. Ключевые темы для нового нарратива в основном определялись целью демонтировать советскую историческую мифологию. Ими стали поиск корней своей государственности, утверждение образа Великого Княжества Литовского как беларуско-литовского государства, и переписывание истории отношений с Россией с акцентом на войнах, антироссийский восстаниях и антисоветской борьбе в Беларуси. Отвергая основные постулаты великорусской и советской историографии, беларуские историки старались экспонировать связи своей страны с западноевропейской цивилизацией.

В национальной историографии Беларуси первой половины 90-х годов явно преобладала прозападная ориентация, которую можно считать своеобразной реакцией на москвоцентричную доктрину, бывшую обязательной в советское время. Новое освещение истории Беларуси, представленное и в учебниках, и в академических обобщающих трудах, не только отдаляло ее от России, но и служило укреплению национальной идентичности беларусов. Хотя у той части населения, которое оставалось преданной советским идеалам, оно с самого начала вызывало протесты, историкам тогда никто не предписывал, как освещать прошлое. Ситуация, однако, радикально изменилась после президентских выборов 1994 г., когда администрация А. Лукашенко, победившего благодаря поддержке просоветского электората, взяла историческое образование под особый контроль.

Утверждение своей исторической политики новые власти начали со школьных учебников. В 1995 г., сразу после смены государственной символики и введения русского языка как государственного, президентом были изъяты из образования учебники по истории, написанные с национальных позицийза «пропаганду антироссийских настроений и выражение симпатий к Западу [1]. Контроль за содержанием учебной литературы по истории и переходом к интерпретациям советского образца был возложен на специально созданную Государственную комиссию по учебникам. Через несколько лет А. Лукашенко публично раскрыл смысл новой образовательной политики, когда к ее достижениям отнес «преодоление деидеологизации в средних и особенно высших школах». Так в Беларуси было открыто объявлено о ре-советизации исторического образования и борьбе с национальными установками в освещении прошлого [2].

В тех условиях сообщество беларуских историков распалось на два лагеря, первый из которых, более многочисленный, объединял сторонников национальной концепции, а второй – т. н. «придворных», последователей пророссийской официальной исторической политики. Диалог между ними изначально был невозможен, поскольку сам раздел определялся не научной, а идеологической природой. Только представители официальной историографии получили право на владение «исторической правдой» и на представление экспертных оценок, тогда как национально ориентированным историкам постоянно грозило обвинение в политическом оппортунизме. Критика оппонентов велась в стиле худших советских стандартов. К примеру, «Очерки истории Беларуси» [3], написанные коллективом авторитетных историков с национальных позиций, более всего критиковались за антироссийский характер и принижение роли советской эпохи[4], а авторам школьного учебника по истории Беларуси для 9 кл вменялась «бешенная ненависть ко всему советскому» [5].

Упомянутая комиссия взялась активно приводить учебные издания к соответствию «политике президента», определившего курс на создание союзного государства с Россией. В одобренных ею альтернативных учебниках оценки эпох и событий нередко диаметрально расходились с национальной концепцией истории. Как в советское время, в учебной литературе важное место отводилось единому Древнерусскому государству и возвращалась теория единой древнерусской народности, ставшей общим этническим корнем беларусов, великорусов и украинцев. Москва снова представлялась воплощением надежд на возвращение к «единству братских народов». С такой перспективы само вхождение Беларуси в состав ВКЛ и Речи Посполитой оценивалось негативно [6]. Неудивительно, что разделы Речи Посполитой в конце ХVIII века освещались как события позитивные, так как «объединение с братским русским народом» представлялись спасением Беларуси от «полной полонизации» и даже созданием им условий для развития культуры и национального сознания [7]. В другом аналогичном учебнике российский генерал-губернатор Михаил Муравьев, руководивший жестоким подавлением восстания 1863 – 64 гг. в Литве и Беларуси, а также осуществивший программу русификации края, представлен героем, а ликвидация СССР в 1991 г. и создание СНГ названы «государственным переворотом» [8].

Вскоре появился и первый официальный учебник по истории Беларуси для университетов [9], преподнесенный обществу как идеологический ответ фальсификаторам из оппозиции [10]. Он содержал огромное множество ошибок, алогизмов и просто путаницы, но зато, как подчеркивалось, полностью соответствовал политическому курсу А. Лукашенки. Не случайно в среде журналистов его так и прозвали – пособие по «Истории дружбы с Россией». Впечатляло не столько следование российской и советской традиции оценок основных исторических событий, сколько возвращение к позициям западно-руссизма, -- направления общественной мысли второй половины ХIX века, рассматривавшего Беларусь как культурную и государственную часть России [11]. В духе последнего всё западное, католическое получало негативные каннотации, уния ВКЛ с Польшей (1569) стала трактоваться как «трагическая страница истории» страны, а шляхетская демократия с избирательной монархией была названа «наихудшей формой управления государством» [12]. Несмотря на откровенную идеологическую направленность изложения, этот двухтомник получил статус базового университетского учебника по истории Беларуси и уже трижды издавался массовым тиражем. Если учесть, что такие же акценты во второй половине – конце 1990-х годов стали проявляться и в других государственных учебных изданиях по отечественной истории, то можно утверждать, что устаревшие идеи западно-руссизма и российской версии панславизма оказались вмонтированны в официальную историческую политику в Беларуси. Явная необъективность и чрезмерная заидеологизированность учебных изданий, воплощавшей принципы этой политики, возмущала не только историков, но и студентов, однако не это беспокоило ответственных государственных чиновников.

Борющаяся с национальной оппозицией власть не удовлетворялась изменение содержания исторического образования. Важно было взять под контроль учреждения исторической науки, а также не допустить популяризации крамольных публикаций нелояльных авторов. Поэтому уже с 1996 года историческая литература в государственных издательствах была подвержена политической цензуре, впечатляющим символом которой стало удаление герба «Погоня» с обложки 3-го тома «Энциклопедии истории Беларуси». Это сделало новое руководство издательства «Беларуская энциклопедия», упрекавшее авторов этого важного издания в „тотальной фальсификации истории” [13] и приступившее к чистке содержания последующих томов. К примеру, термин «руссификация» просто вычеркивался, никакой критики в адрес России и советской власти не допускалось. В 1998 г. по обвинению в «принижении заслуг коммунистической партии», «распаливании антирусских настроений» и т. п. было уволено руководство редакции «Память» того же издательства.

Следующей мишенью «борьбы с фальсификаторами» стал академический Институт истории, деятельность которого объявлялась «противоречащей исторической правде и политике президента», а сотрудники открыто сравнивались с «агентами западных спецслужб», которые своей концепцией стремятся не допустить создания союзного государства Беларуси и России» [14]. Чтобы изменить настроения и позиции сотрудников института, власти пошли на незаконную смену директора. Руководить флагманом исторической науки был прислан бывший член Института истории партии при ЦК КПБ, специалист по разгрому антисовестского движения Николай Сташкевич.

Символической вехой изменений, наступающих в жизни академической историографии Беларуси, стала прикрепленная в 2000 г. к зданию Института истории русскоязычная памятная доска, посвященная Павлу Горину, одному из советских президентов АН Беларуси, -- именно той личности, которой в 1930-х годах большевики поручили разгромить «нацдемов» и организовать «действительно коммунистическую Академию, подчиненную интересам социалистического строительства» [15].

Несмотря на утверждение стандартов единой исторической политики, в университетском образовании кроме официальных учебников все еще использовалась учебная литература, написанная с позиций национальной концепции. Видимо, это не давало покоя идеологам беларуского режима, и вскоре были предприняты дальнейшие шаги по искоренению инакомыслия. В 2002 г., после того, как на специальном совещании, посвященном учебникам по гуманитарным дисциплинам, А. Лукашенко заявил, что берет все дело в свои руки, Министерство образования объявило конкурс на лучший учебник по истории Беларуси. В верхах имя автора такого произведения уже было известно – Яков Трещенок, бывший учитель истории нынешнего президента, которому А. Лукашенко и поручил написать лучший, концептуальный учебник [16]. Соблюдая формальности, Министерство образования организовало дискуссию по «новой концепции» Трещенка (но с обязательно позитывными выводами), а потом срежиссировало обсуждение его учебника в коллективах научных учреждений (чтобы тоже «дать высокую оценку»). Похоже, что участники этих мероприятий или не знали содержания обсуждаемого опуса, или проявили непростительный конформизм, или же голоса несогласных оказались просто неуслышанными: автор «новой концепции» ссылался на Сталина и утверждал, что в школах Беларуси можно бы «пользоваться современными учебниками по русскорй истории, изданными в Российской Федерации» [17]. Публично с радикальной критикой положений Трещенка выступил лишь один из руководителей учреждений исторической науки, который увидел в предложениях могилевского доцента проявление глубокого кризиса и поворот ко временам Сталина [18].

Действительно, „новая концепция”. изложенная в «Истории Беларуси» Якова Трещенка [19], изданной Министерством образования в качестве учебника для университетов, в сущности покоилась на давно устаревшей идеологической основе. В контексте официальной политики строительства союзного государства с Россией автор актуализировал идейное наследие западно-руссизма, реанимировав практически все его главные принципы: взгляд на Беларусь как на часть России, не имеющей исторической и культурной самостоятельности, гиперболизацию и идеализацию роли православия, очернение католицизма, освещение истории Беларуси сквозь призму связей с Россией и православия при противопоставлении ее Польши как главному врагу. Согласно концепции Трещенка, Беларусь размещена на переднем фронте извечного противостояния православного Востока с католическим Западом, а ее спасением была и остается православная церковь. Не видя особой ценности в государственном суверенитете Беларуси, бывший учитель президента посчитал возможным утверждать, что “беларусы и малорусы-украинцы войдут как равноправные самоуправляющиеся составляющие” в одно союзное государство восточных славян -- “Великую Россию” [20].

Похожее отношение к беларуской государственности со стороны официальной власти высказывалось и раньше. Так, в одном из исторических изданий Института социально-политических исследований при Администрации президента утверждалось, что беларусы «рано или поздно вернутся к общему государству» с русскими, ибо они «братья одной крови и веры» [21]. Новым можно считать то, что с 2003 года освещение прошлого Беларуси с позиций модернизированного западно-руссизма стало проводиться со страниц базового учебника: Министерство образования распространило его пo всех университетах страны как главное пособие для изучения отечественной истории [22].

Более того, сам президент, судя по его выступлениях, сохранил представление об истории Беларуси, преподнесенные ему когда-то Трещенком. Прошлое своей страны воспринимается им в контексте истории России, а Великое Княжество Литовское отождествляется с зависимостью и угнетением беларусов. В этой связи не удивляет, что первый человек страны вполне положительно оценивает включение земель Беларуси в состав Российской империи в результате разделов Речи Посполитой, и отрицательно относится к традициям ее парламентаризма, основанного, по его мысли, на «говорильне и болтовне» [23].

Вскоре выяснилось, что кроме «новой концепции» в высоких кабинетах замышлялись более глубокие перемены в историческом образовании, которое все еще базировалось на программах, утвержденных в первой половине – средине 1990-х годов. Судя по утверждениям некоторых представителей президентского лагеря, их целью являлось введение в изучение истории единого «государственного стандарта», основанного на «православной парадигме» [24], а также возвращение русского языка на уроки истории Беларуси (как в СССР) [25]. Если первое пока не удалось осуществить из-за пассивного сопротивления сообщества историков, то второе стало реальностью.

Как представляется, ключевым для актуальной государственной политики в сфере исторического и всего гуманитарного образования был и есть вопрос цивилизационной принадлежности Беларуси. Если первая национальная школа историков (прозванная «нацдемовской») еще в 1920-х годах делала выбор в пользу Европы, и такие же позиции приняло большинство историков Беларуси после обретения суверенитета, в первой половине 90-х, то историческая политика президентского лагеря строится на антизападной риторике и допускает видение лишь православной Беларуси. Любая позитивная оценка Польши или Германии в последнее десятилетие квалифицировалась как «русофобия», «преклонение перед Западом» и обязательно означала фальсификацию [26]. Так, один из авторов актуальной исторической политики апологет советской системы Петр Петриков расценивал прозападную ориентацию историков противоположного лагеря как «антибеларуский курс», а в написанных ими учебниках видел стремление к «новой инкорпорации Беларуси в состав Польши» [27].

В последние годы от официальной политики все больше терпит и научная историография. Уже само руководство академических институтов, в которое стали назначаться не столько по компетенциях, сколько по лояльности режиму, открыто трактует историческую науку как инструмент государственной политики, а в деятельности Института истории особо выделяет политически-идеологическую функцию [28]. Директор названного Института публично объявил, что избранный президентом курс «соответствует национальным интересам» и историческим чаяниям беларусов [29] и пообещал ему «конструктивную поддержку» со стороны историков. В такой ситуации не удивляет, что научные исследования и публикации сотрудников находятся под соответствующим контролем. Высшая Аттестационная Комиссия (ВАК) не утверждает защиту диссертаций, которые не соответствуют установкам государственной идеологии. Одним из примеров таких работ стала докторская диссертация Явгена Анищенки, посвященная политической истории Беларуси времен разделов Речи Посполитой. Несмотря на ее успешную защиту (2004), ВАК так и не утвердил этой работы из-за того, что автор представил в ней Россию в далеко не позитивном образе [30].

Как показывает практика последних лет, несмотря на полный контроль над СМИ и цензуру в государственных издательствах, а также призывы могилевского доцента Трещенка покончить с историками-националистами в историографии, применив «сильную политическую волю на самом высоком уровне» [31], в современной Беларуси функционирует по крайней мере две во многом антагонизирующие концепции истории и национальной идентичности. Официальная, или директивная историография сводит прошлое страны к существованию провинции Российской, а потом советской империи, противостоящей «вражеской» Европе. В календаре исторических дат, публикуемом в журнале Администрации президента Республики Беларусь, события и деятели отечественной истории начинаются в основном с ХІХ века, а многовековой эпохи Великого Княжества Литовского будто и не было (как исключение в списке можно увидеть лишь некоторые даты культурной жизни Беларуси, связанные со Скориной, Сапегой и т. п.) [32]. Главная газета страны «Беларусь сегодня Советская Белоруссия», утверждая официальный дискурс, тоже практически игнорирует эпоху ВКЛ. Руководитель антироссийского восстания Константин Калиновский, бывший даже при советской власти национальным героем, в пропрезидентском журнале объявляется «террористом» и «польским революционером», а его антипод генерал-губернатор Михаил Муравьёв, подавлявший восстание, -- «реформатором», проводившим всего-навсего «модернизацию» беларуского края [33]. Справедливости ради надо отметить, что с 2008 г., в связи с осложнением отношений с Россией и поиском путей по налаживанию связей с Западом, власти пошли на некоторые шаги по либерализации исторической политики. К примеру, впервые при Лукашенко в официальном дискурсе стало говориться о исторической неотделимости Беларуси от Европы, а государственные чиновники начали заявлять, что Беларусь «наравне с Украиной и Литвой … является преемственницей государственности ВКЛ» [34]. В их нынешней риторике нашлось место и Беларуской Народной Республике (1918), провозглашение которой признано одним из этапов становления беларуской государственности. Примеры такой ревизии, однако, остаются единичными и пока не меняют направления раскрученного в последние годы маховика официальной исторической политики.

В то же самое время неофициальная историография, ориентирующаяся на национальную концепцию и связывающая Беларусь с европейской цивилизацией, аппелирует к тысячелетней истории и глубокой традиции собственной государственности. «Другим» для нее является скорее православная Московия – Россия, а не Европа. Предложенный национальной историографией миф Великого Княжества Литовского как «белорусского» или «белорусско-литовского» государства оказался достаточно эфективным -- несмотря на установки официальной исторической политики вернуть образ ВКЛ как чужой для беларусов власти. Как показали опросы жителей Минска, проведенные несколько лет назад независимыми экспертами, наибольшая часть респондентов считает Великое Княжество первым белорусским государством [35].

Именно национальная концепция истории, по-прежнему непризнанная официальной идеологией, составляет тот важный элемент национальной идентичности беларусов, который противостоит политике ре-интеграции в состав Великой России. Хотя в печати ее положение маргинальное, в Интернете, который не контролируется властью, большинство текстов, касающихся отечественной истории, излагается с национальных и часто открыто антироссийских позиций. Так что вопреки сценариям официальной исторической политики, продолжается процесс «национализации» прошлого Беларуси.

 

[1] Новый учебный год начнется по старым учебникам, „Советская Белоруссия 17 августа 1995, с.1; см. также: В. Жданко, Переписываем учебники, переделываем историю, „Белорусская деловая газета 31 августа 1995.

[2] Подробнее см.: Н. Sahanovich, The War Against Belarusian History, „Education in Russia, the Independent States and Eastern Europe” 2002, vol. 20, nr. 1, р. 18 - 27.

[3] Нарысы гісторыі Беларусі”, написанные сотрудниками Института истории, были первым обобщающим издание по отечественной истории, появившимся после обретения Беларусью государственного суверенитета.

[4] А. Залескі, Наконт нацыянальнай канцжпцыі, “Веды”, 24 верасня 1999.

[5] Я. Новік, Без права на памылкі: Пра суб’ектывісцкія палітыка-ідэалагічныя ацэнкі гістарычных фактаў, “Настаўніцкая газета” 20 красавіка 2002, с. 2.

[6] Такая позиция, к примеру, типична для: Э. Загарульскі, Гісторыя Беларусі: з сярэдзіны І тыс. да Люблінскай уніі 1569 г.: Падручнік для 6 класа, Miнск 1999, с. 88, 111, 189.

[7] В. Мілаванаў, Гісторыя Беларусі: канец ХVІІІ ст. – 1917 г.: Вучэбны дапаможнік для 8 класа, Miнск 1998 (ІІ изд. – 2000), с. 16, 36, 71, 76, 112.

[8] Гісторыя Беларусі. Канец ХVІІІ ст. – 1999 г. Вуч. дапаможнік для 11 кл., пад рэд. Я. Новіка, Miнск 2000, с. 59, 183.

[9] Гісторыя Беларусі, пад рэд. Я. Новікава, Г. Марцуля, у 2 ч., ч. 1 -- 2, Мінск 1998.

[10] Имелся ввиду прежде всего двухтомник “Нарысы гісторыі Беларусі” –Долгое время он использовался как учебник в университетах, поэтому власти стремились скорее заменить его своей версией.

[11] O сущности западно-руссизма см.: А. Цьвікевіч, Западно-руссизм”. Нарысы з гісторыі грамадзкай мысьлі на Беларусі ў ХІХ і пачатку ХХ ст., 2-е выд., Miнск 1993; А. Литвинский, Западноруссизм в российской историографии второй половины ХIХ – начала ХХ в., Автореф. дисс. канд. ист. наук, Miнск 2004.

[12] Гісторыя Беларусі, пад рэд. Я. Новікава, Г. Марцуля, ч. 1, Miнск 1998, с. 170, 261.

[13] П. Петрыкаў, Туман русафобіі ахутаў Беларускую Энцыклапедыю, “Беларуская думка” 1996, № 3, с.113.

[14] Я. Новік, Пісаць і выкладаць праўдзівую гісторыю, а не ствараць новыя міфы, “Беларуская думка”, 2000, Nr 10, с.164.

[15] С. Kaндыбовіч, Разгром нацыянальнага руху ў Беларусі, Miнск 2000, s. 65.

[16] О состоянии идеологической работы и мерах по ее усовершенствованию, „Информационный бюлетень Администрации Президента Республики Беларусь 2003, № 4, с. 31.

[17] См.: Советская Белоруссия” 11 октября 2002; Рэспубліка” 15 октября 2002 и др.

[18] А. Люты, Да пытання аб канцэпцыі гістарычнай адукацыі ў Рэспубліцы Беларусь, [In:] Сучасныя праблемы гістарыяграфіі гісторыі: Матэрыялы Рэспубліканскай навукова-практычнай канферэнцыі, 28 лістапада 2003 г., Miнск 2003, с. 4 – 6.

[19] Я. Трещенок, История Беларуси, ч. 1, Досоветский период, Moгилев 2003 (ІІ изд. – 2004).

[20] История Беларуси. Учебное пособие для студентов. В 2 ч. Под ред. Я.Трещенка. Ч.2. Могилев, 2005. С. 291.

[21] Н. Амбражевич, Оршанская битва 1514 г.: военно-исторический аспект, Mинск 2003, с. 5.

[22] Историческая наука в Беларуси (1991 -- 2000): Современные проблемы и кадры, науч. ред. Г. Корзенко, Mинск 2005, с.43.

[23] А. Г. Лукашенко, Исторический выбор Беларуси: Лекция Президента Республики Беларусь в БГУ, 14 марта 2003 г., Mинск 2003, с. 41 – 42.

[24] Гістарычная навука і гістарычная адукацыя ў Рэспубліцы Беларусь (Матэрыялы круглага стала ў Інстытуце гісторыі НАН Беларусі), Беларускі гістарычны часопіс” 2006, № 10, с. 14; № 11, с. 18.

[25] П. Петриков, Методологические идеологемы историков, „Советская Белоруссия 31 августа 2006, с. 4.

[26] В. Милованов, Об альтернативных («паралельных») учебных пособиях по истории Беларуси для средней школы, [w:] Гісторыяграфія гісторыі Беларусі: стан і перспектывы развіцця. Матэрыялы навуковай канферэнцыі, прысвечанай 70-годдзю Інстытута гісторыі НАН Беларусі, Mинск 2000, с. 207.

[27] П. Петрыкаў, Страсці па Рагнедзе: ці была яна наша?, „Настаўніцкая газета” 2003, № 16, с. 2.

[28] Историческая наука в Беларуси (1991 -- 2000): современные проблемы и кадры, ред. Г. Корзенко, Mинск 2005, с. 3, 66.

[29] А. Каваленя, Дзяржаўнасць Беларусі: гісторыя і сучаснасць (выступленне на І з’ездзе вучоных Рэспублікі Беларусь), „Беларускі гістарычны часопіс” 2007, № 12, с. 20.

[30] В. Оргіш, Інкарпарацыя, або як адгукаецца палітычная гісторыя Беларусі ў сучасным жыцці, „Народная воля” 2 апреляa 2005.

[31] Я. Трещенок, Историческое образование в Республике Беларусь, „Нёман 2007, № 12, с. 103, 107, 116.

[32] Информационный бюллетень Администрации Президента Республики Беларусь. 2006, № 1 – 12, 2007, № 1 – 10.

[33] А. Бендин, Без ярлыков и штампов. Образ виленского генерал-губернатора М. Н. Муравьева в современной белорусской историографии, „Беларуская думка”, 2008, № 6, с. 42 – 46.

[34] М. Мясніковіч, Беларусь: этапы сацыяльна-эканамічных і палітычных здзяйсненняў, “Беларускі гістарычны часопіс”, 2009, №1, с. 3.

[35] http://www.intelros.ru/readroom/nz/nz_56/1922-jurijj-drakokhrust.-s-chego.html

Print version
EMAIL
previous БРЕМЕНА ИСТОРИИ И ПОЛИТИЧЕСКИЙ РАЗДОР СОВРЕМЕННОСТИ |
Богдана Костюк
УКРАИНА: ИСТОРИЯ, АРХЕОЛОГИЯ И ПОИСКИ ИДЕНТИЧНОСТИ |
Михаил Видейко
next
ARCHIVE
2021  1 2 3 4
2020  1 2 3 4
2019  1 2 3 4
2018  1 2 3 4
2017  1 2 3 4
2016  1 2 3 4
2015  1 2 3 4
2014  1 2 3 4
2013  1 2 3 4
2012  1 2 3 4
2011  1 2 3 4
2010  1 2 3 4
2009  1 2 3 4
2008  1 2 3 4
2007  1 2 3 4
2006  1 2 3 4
2005  1 2 3 4
2004  1 2 3 4
2003  1 2 3 4
2002  1 2 3 4
2001  1 2 3 4

SEARCH

mail
www.jota.cz
RSS
  © 2008-2024
Russkii Vopros
Created by b23
Valid XHTML 1.0 Transitional
Valid CSS 3.0
MORE Russkii Vopros

About us
For authors
UPDATES

Sign up to stay informed.Get on the mailing list.