ISSUE 2-2017
INTERVIEW
Роман Темников
STUDIES
Denys Reva Roman Temnikov Aндрей Костырев Vyacheslav Rodionov
OUR ANALYSES
Ahmad Alili  & Victoria Bittner
REVIEW
Дмитрий Дубов
APROPOS
Alžběta Chmelařová


Disclaimer: The views and opinions expressed in the articles and/or discussions are those of the respective authors and do not necessarily reflect the official views or positions of the publisher.

TOPlist
STUDIES
ОБРЕЧЕННЫЕ НА СОТРУДНИЧЕСТВО
By Roman Temnikov | Researcher in politics, Azerbaijan | Issue 2, 2017
Несмотря на рынок Азиатско-Тихоокеанского региона (АТР), основным потребителем российского газа остается ЕС

Российская Федерация - одна из богатейших стран мира по запасам энергоресурсов. В частности, РФ занимает первое место в мире по запасам газа и его экспорту, а также восьмое место по запасам нефти и второе по ее экспорту[1]. При этом следует учитывать некоторое разночтение между российскими и западными данными по запасам нефти и газа. Так, если согласно западным источникам, запасы нефти в РФ составляют порядка 80 млрд. баррелей, то по российским данным – свыше 29 млрд. т. (примерно 175 млрд. баррелей). Та же картина в отношении запасов газа: около 48 трлн. кубометров по западным данным и свыше 70 трлн. по российским[2]. Установить истину сложно.

При этом, что интересно, по итогам 2016 года в России, согласно официальным данным, было добыто 547,499 млн. т. нефти и газоконденсата[3], а прирост за тот же период запасов нефти и конденсата составил 575 млн. тонн, газа - 701,5 млрд. кубометров[4], в то время как добыча газа в прошлом году составила 640 млрд. кубометров[5]. Таким образом, вновь открытыми в 2016 году залежами нефти и газа российские власти едва смогли компенсировать добытое за этот же год.

Тем не менее, каковыми бы ни были эти запасы, для их эффективного использования с целью процветания государства необходимо было принятие соответствующих документов стратегического характера. В России с 1995 г. действовала Энергетическая стратегия, представленная двумя документами – «Основные направления энергетической политики и структурной перестройки топливно-энергетического комплекса РФ на период до 2010 г.» и «Энергетическая стратегия России», наметившие пути развития ТЭК и определившие государственную энергетическую политику до 2010 г.

В связи с изменением государственной политики в решении экономических и энергетических проблем и с появлением новых факторов, влияющих на развитие мирового и внутреннего рынка топливно-энергетических товаров, особенно нефти и газа, правительство РФ приняло решение о разработке новой программы – «Энергетической стратегии России на период до 2020 г.», которая была утверждена Правительством РФ 28 августа 2003 г.

Прежняя Стратегия (2003-2020) 

В данной Стратегии, как и в последующих, были сформулированы цели, задачи и приоритеты энергетической политики России на перспективу, рассмотрены основные проблемы развития ТЭК и важнейшие тенденции и прогнозные параметры развития энергетики в увязке с ожидаемым экономическим развитием, намечены основные составляющие государственной энергетической политики[6].

Естественно, что в этой Стратегии, как и в подобных ей документах, подробно раскрываются все сферы деятельности государства по основным видам энергоресурсов. Но этой статье упор будет сделан на экспортные маршруты российского газа – как менялись приоритеты Москвы в этой сфере по мере принятия все новых энергетических стратегий.

В частности, в Энергетической стратегии-2020 указывается, что в целях поддержания энергетической и экономической безопасности необходимо стремиться диверсифицировать направления экспорта энергоресурсов с развитием северного, восточного и южного направлений экспортных потоков российских энергоносителей и последующим увеличением удельного веса этих направлений в географической структуре экспорта энергоресурсов.

В Стратегии подчеркивается, что к 2020 году энергетические рынки СНГ и стран Европы в перспективе останутся основными рынками сбыта продукции российского ТЭК, и экспорт российского газа в эту группу стран сможет составить в 2020 г. 160-165 млрд. кубометров газа.

Что касается АТР и Южной Азии, то тут основными партнерами по экономическому сотрудничеству останутся Китай, Корея, Япония, Индия – перспективные рынки сбыта газа, нефти, электроэнергии, атомных технологий и продукции ядерно-топливного цикла. Планируется, что доля стран АТР в экспорте природного газа к 2020 году возрастет до 15%[7].

В рамках реализации Энергетической Стратегии-2020 – до принятия в 2009 году новой - в сфере развития газоэкспортной инфраструктуры были осуществлены такие масштабные проекты по поставкам российского газа в Европу, как газопровод «Голубой поток» (16 млрд. куб. м газа в год, 2005 год); газопровод Ямал - Европа (33 млрд. куб. м газа в год, 2007 год). С целью диверсификации направлений экспортных поставок российских энергоресурсов начата реализация таких новых инфраструктурных проектов, как газопровод «Северный поток» (55 млрд. куб. м газа в год). Кроме этого, на тот период были подписаны соглашения о строительстве газопровода «Южный поток» (30 млрд. куб. м газа в год) и Прикаспийского газопровода (20 млрд. куб. м газа в год).

Среди вышеуказанных маршрутов особая роль в Стратегии отводится реализации проекта «Северный поток», так как российский газ по этому газопроводу будет поступать на европейский рынок, минуя территории третьих стран.

Действующая Стратегия (2008-2030)

Новая Энергетическая стратегия, разработанная в России в 2008 году и окончательно принятая в 2009 году, планирует развитие энергетической отрасли страны до 2030 года. В целом новая стратегия подтверждает положение предыдущей Стратегии о том, что энергетические рынки Европы и стран СНГ останутся основными рынками сбыта продукции российского топливно-энергетического комплекса на весь период действия новой Стратегии. Вместе с тем доля европейского направления в общем объеме экспорта российских топливно-энергетических ресурсов будет неуклонно сокращаться за счет диверсификации экспортных энергетических рынков в восточном направлении (Китай, Япония, Республика Корея, страны Азиатско-Тихоокеанского региона). При этом к концу реализации Стратегии удельный вес восточного направления в экспорте газа возрастет с 0 до 19 – 20%.

В рамках реализации программы создания в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке единой системы газоснабжения будет проводиться поэтапное формирование системы газопроводов в этих регионах России для поставок газа в страны Азиатско-Тихоокеанского региона, в первую очередь, в Республику Корея и Китай, с возможным - в случае экономической эффективности - подключением к единой системе газоснабжения. Наряду с трубопроводной транспортировкой газа в России будут активно развиваться проекты в сфере производства и транспортировки сжиженного природного газа, в первую очередь, для усиления экспортных позиций Российской Федерации на внешнем рынке.

На первом этапе реализации настоящей Стратегии (2008-2015) планировалось завершение строительства газопровода «Северный поток». А на базе завода по производству сжиженного природного газа на острове Сахалин планировалось начать экспорт российского сжиженного природного газа в страны Азиатско-Тихоокеанского региона.

На втором этапе реализации настоящей Стратегии (2015-2022) будут введены в строй новые газопроводы по экспорту российского газа с крупнейших месторождений Восточной Сибири в направлении АТР и будут построены новые терминалы по производству сжиженного природного газа. В этот же период Россия будет наращивать усилия по консолидации вокруг своей газотранспортной инфраструктуры основных региональных газодобывающих центров (страны Центральной Азии, Иран) и формировать евразийскую интегрированную газотранспортную систему для обеспечения экспортных и транзитных перетоков между Европой и Азией (в частности, планировалось завершение строительство газопровода «Южный поток»).

На третьем этапе реализации настоящей Стратегии (2022-2030) будут продолжены работы по расширению восточной газотранспортной системы с возможным, в случае экономической эффективности, подключением к единой системе газоснабжения. Начнется освоение месторождений арктических морей на востоке страны. Российская трубопроводная инфраструктура станет составной частью энергомоста между Европой и Азией, а Россия - ключевым центром по ее управлению[8].

Однако уже исходя из итогов первого этапа реализации ЭС-2030 (2008-2015 гг.), становится ясно, что реальность не соответствует прогнозам. В частности, добыча и экспорт природного и попутного газа к 2015 году несколько снизились по сравнению с 2008 годом. В частности, в 2008 году было экспортировано 195 млрд. куб. газа, а в 2014 – 189 млрд. при плане по экспорту 270 млрд. согласно Энергетической стратегии[9]

В то же время продолжается строительство новых газотранспортных систем. Идет подготовка к расширению газотранспортной системы в Европу («Турецкий поток», «Северный поток-2»), активно развивается Восточное направление («Сила Сибири», «Сила Сибири-2»). Что касается газопровода «Южный поток», хотя Россия отказалась от его реализации, не договорившись с ЕС и заменив его на «Турецкий поток», тем не менее, данный проект не снят окончательно с повестки дня. В частности, некоторые европейские страны – Австрия, Венгрия, Болгария и Сербия до сих пор проявляют к нему интерес. Таким образом, вероятность возобновления проекта «Южный поток», направленного на обеспечение российским газом Юго-Восточной Европы, хоть и маленькая, но есть. Тем более, что, по мнению российских экспертов, экономически он выгоднее «Турецкого потока»[10].  

Кроме этого, по итогам первого этапа действующей Стратегии можно констатировать факт частичной потери Россией своего влияния в странах Центральной Азии и, как следствие, – частичная потеря контроля над газовыми ресурсами этого региона. В Центральной Азии усиливается влияние Китая, куда Туркменистан экспортирует основное количество своего газа, а не в РФ, как раньше. В этом году Казахстан может начать экспорт своего газа в Китай[11]. Только в Узбекистане, в связи с приходом к власти нового президента, Москве удалось сохранить свои позиции в энергетической отрасли[12]. Но Узбекистан все же значительно уступает Туркменистану по запасам газа, и потому замена далеко не равнозначна.

Будущая стратегия (2015-2035)

В настоящее время Россия переживает довольно сложный период, когда цены на энергоресурсы значительно упали по сравнению с 2008 годом, а вдобавок, в 2014 году против РФ со стороны США, ЕС и еще ряда стран были введены экономические санкции, отразившиеся, в частности, на энергетической сфере (были приняты ограничения в отношении отдельных российских нефтегазовых компаний на поставки современных технологий и оборудования, используемого для разведки и разработки российских глубоководных, морских арктических и сланцевых месторождений, и на привлечение долгосрочного финансирования). Помимо этого, сложностей российскому газовому экспорту добавил рост конкуренции на мировых рынках вследствие развития рынка СПГ и появления альтернативных источников природного газа (Азербайджан, страны Центральной Азии).

Все это вместе взятое заставило соответствущие правительственные структуры РФ взяться за разработку новой Энергетической стратегии – до 2035 года. И хотя данная стратегия еще официально не утверждена, но ее проект уже в свободном доступе на сайте Минэнерго РФ.

Так, в проекте новой стратегии относительно экспорта природного газа отмечается, что Россия имеет возможности, как минимум, сохранить свои позиции на европейском рынке и значительно расширить свое присутствие на газовых рынках стран АТР за счет роста поставок как сетевого, так и сжиженного природного газа (СПГ). Предполагается, что к 2035 году более трети всего экспорта российского газа придется на страны АТР. При отсутствии искусственных барьеров, связанных с диверсификацией источников поставок, экспорт российского природного газа на европейском направлении также имеет потенциал к росту, в том числе за счет конкуренции с поставками СПГ.

В перспективе (к 2035 году) важна диверсификация экспорта газа, в том числе на основе увеличения производства СПГ в 3 - 8 раз, и существенное (в 5 - 9 раз) увеличение поставок газа, в том числе СПГ, на рынок АТР[13].

Проблемы в реализации планов

Российские планы по поставкам газа в АТР, безусловно, грандиозны, но насколько они выгодны самой России? Ясно, что в Стратегии основанием для такого оптимистического прогноза послужили планы по строительству следующих газопроводов в Китай: «Сила Сибири» (восточный маршрут) мощностью 38 млрд. кубометров газа в год, «Сила Сибири - 2» или «Алтай» (западный маршрут) мощностью 30 млрд. кубометров и поставки газа с Сахалина (дальневосточный маршрут) мощностью в 8 млрд. кубометров[14]. В целом получается 76 млрд. кубометров газа в год, что должно принести большие доходы при условии реализации всех трех проектов. Тем более, что контракт только по одному восточному маршруту («Сила Сибири»), рассчитанный на 30 лет, должен был принести России 400 млрд. долларов, так что при общих затратах на его строительство и освоение новых газовых месторождений в размере 55 млрд. долларов должен был с лихвой окупиться[15]. Но вот тут и возникли проблемы. Самая основная оказалась связанной с резким и сильным падением цен на нефть, а соответственно- и на газ, так как цены на них на мировых рынках взаимосвязаны. Договор был подписан в мае 2014 года, когда цены на нефть марки Brent составляли порядка 100 долларов за баррель. Но уже тогда по настоянию китайской стороны в договор был внесен пункт о том, что цена, которую Китай будет платить за газ, будет коррелировать с ценой на нефть. Но вскоре после подписания контракта цена на нефть стала снижаться, и сейчас нефть стоит вдвое дешевле. Если скоррелировать цены, соответственно, на нефть и газ, то при средней цене на газ в 2014 году в районе 350 долларов за тысячу кубометров, теперь, получается, Китай будет платить вдвое меньше – только 175 долларов, что не выгодно для «Газпрома»[16].    

А принимая во внимание тот факт, что китайцы с самого начала отказались финансировать этот проект, то вся финансовая нагрузка пала на плечи «Газпрома» в условиях низких цен на нефть. Поэтому и строительство газопровода «Сила Сибири» началось только в 2015 с опозданием на 7 месяцев. К тому же пришлось отодвигать сроки начала поставок газа в Китай. Если в начале поставки намечались на 2018 год, то теперь уже - на 2021 .

Более того, есть мнение экспертов, что Пекин вообще не нуждается в новых газопроводах из России, ибо и так достаточно газа импортирует из других стран, да и свой газ имеется. То есть, этот проект выгоден лишь Москве, да и то, только с политической точки зрения, чтобы продемонстрировать независимость от Запада в условиях ухудшения с ним отношений. Таким образом, китайцы согласились на этот контракт, только чтобы поддержать Москву, но на своих условиях (низкая цена на газ). В итоге России придется самой финансировать дорогостоящий проект и поставлять газ по убыточным ценам, только исходя из политического тщеславия правящей в стране элиты[17].

 Доказательством того, что Китай особо не заинтересован в российском газе, является то, что переговоры между сторонами по срокам начала поставок газа по строящемуся газопроводу «Сила Сибири» зашли в тупик. В настоящий момент Китай потребляет около 200 млрд. кубометров газа в год, из которых около 130 млрд. добывается в самой Поднебесной, а ровно треть - 65 млрд. кубометров - импортируется из Туркмении. Причем Ашхабад продает Пекину газ по явно заниженной цене: в среднем 230 долларов за тысячу кубометров. А на перспективу, Китай заинтересовался закупками американского сжиженного газа. Таким образом, российскому газу просто нет места на китайском рынке. Поэтому прочие проекты российской стороны: газопровод «Сила Сибири-2» и дальневосточный – с Сахалина, можно считать уже похороненными. О них китайцы даже не вспоминают на переговорах. Однако эксперты полагают, что переговоры выйдут из состояния тупика в отношении уже реализуемого проекта «Сила Сибири» в ходе визита председателя КНР в Россию. Стороны могут договориться о сроках начала поставок газа[18].

В надежде на это «Газпром» ускорил прокладку газопровода «Сила Сибири». В частности, на 1 января 2017 года было уложено уже 490 км., до конца года будет готово 1100 км. газопровода, что составляет треть всей протяженности «Силы Сибири». Также в этом году «Газпром» планирует увеличение финансирования строительства газопровода более чем вдвое[19]

Таким образом, есть все шансы, чтобы проект «Сила Сибири» увенчался все же успехом, но не по причине своей экономической привлекательности, а исходя из политической целесообразности. Потратив огромные средства на его строительство, России будет уже не под силу реализовать «Силу Сибири-2» и другие проекты.

Наряду с масштабным газопроводным проектом в восточной части страны в России осуществляются еще два грандиозных газопроводных проекта в западной части страны по поставкам газа на традиционный европейский рынок: «Турецкий поток» и «Северный поток-2».

По своим масштабам намеченные газотранспортные магистрали в Европу значительно превосходят запланированные трубопроводы в Китай. Так, если пропускная способность восточного маршрута в КНР («Сила Сибири») составит 38 млрд. кубометров газа в год, а «Сила Сибири-2» - 30 млрд. кубометров, то «Турецкий поток» первоначально должен поставлять 63 млрд., а по 3-ей и 4-ой ниткам «Северного потока» «Газпром» намеревается ежегодно прокачивать 55 млрд.

Столь мощная пропускная способностью двух газопроводов связана отнюдь не с бурным ростом спроса на природный газ в странах Европы - его-то как раз не наблюдается. Масштабность обоих проектов объясняется тем, что они призваны решить поставленную в Москве политическую сверхзадачу: к концу 2019 года, когда истекает срок соответствующего десятилетнего соглашения, полностью прекратить транзит российского газа через Украину[20].

В Турции проект газопровода «Турецкий поток» был поддержан властями этой страны, так как отвечает надеждам официальной Анкары стать энергетическим хабом по снабжению энергоресурсами Евросоюза и укрепить тем самым свои позиции в переговорном процессе по вступлению в ЕС.

Что касается «Северного потока-2», то его поддержали ряд крупных западных компаний. Их интерес к проекту понятен: «Газпром» предлагает совладельцам «Северного потока» крайне выгодные условия, поскольку платит за транзит по проектной мощности независимо от того, сколько газа реально было прокачано. К тому же прокладывать трубы по дну Балтики выгоднее, чем по более глубокому Черному морю, да и маршрут уже изучен.

Однако на территории Германии нет транспортной инфраструктуры, способной доставить дополнительные 55 млрд. кубометров газа потребителям. Ее нужно создавать, а пример немецкого трубопровода NEL показывает, что здесь возможны серьезные задержки. К тому же совершенно непонятно, насколько коммерчески оправданы для «Газпрома» поставки в Германию газа, предназначенного, к примеру, для Болгарии, Словакии или Сербии[21].

Начать строить «Северный поток-2» планируют во второй половине 2018 года, а ввести его в эксплуатацию – в конце 2019-го. Чтобы успеть вовремя, газопровод будут прокладывать одновременно из России и Германии. Суда-трубоукладчики пойдут навстречу друг другу. Капитальные вложения в стройку оцениваются в 8 млрд. евро, а общая стоимость проекта - в 9,9 млрд[22].

При этом, несмотря не некоторый скептицизм экспертов относительно реализации проекта, скорее всего, он все же будет введен в строй точно в срок. К примеру, некоторые эксперты полагают, что руководство «Газпрома» уже извлекло уроки из неудачного проекта «Южный поток», и теперь у Европейской комиссии просто нет легальных оснований остановить «Северный поток-2» так же, как это было сделано с «Южным потоком». Поэтому, а также учитывая вышеуказанную политическую значимость (избавление от транзитной зависимости от Украины, «Северный поток-2» все же будет реализован.

А это будет означать, что весь объем российского газа, который ранее поступал в Европу через Украину и Словакию, теперь пойдет через территорию Германии. Посредством этого газопровода газ пойдет в Северную Европу, а Центральная Европа уже обладает необходимой газотранспортной системой, способной работать как в реверсном, так и аверсном режиме. То есть, центральноевропейские страны также смогут получить российский газ из Германии[23]

Однако помимо масштабных газопроводных проектов, Россия обладает не менее масштабными проектами в сфере производства сжиженного природного газа (СПГ). Как известно, доля России на мировом рынке СПГ сегодня не превышает 5%. Согласно планам Москвы к 2035 году этот показатель должен достигнуть отметки в 12%. Это будет возможно только за счет увеличения масштабов производства СПГ в пять и более раз. Сегодня в России производится около 11 млн. т сжиженного природного газа в год. Но добиться такого масштабного роста будет довольно затруднительно. К примеру, основными участниками рынка являются «Газпром», «Роснефть» и «НОВАТЭК». Экономические санкции США и ЕС не касаются сотрудничества в газовой сфере в целом, но под их действие подпадают «Роснефть» и «НОВАТЭК». В связи с этим у компаний возникают проблемы с привлечением иностранных инвестиций.

Другая проблема - зависимость от иностранных технологий. И хотя санкции ЕС и США сегодня не распространяются на них, волатильность внешнеполитической обстановки влечет за собой риски срыва планов российских компаний по выходу на рынки СПГ.

Следующая проблема – падение мировых цен на нефть. А цены на СПГ снижаются вслед за нефтяными.

Как следствие этих проблем, в настоящее время в России работает только один крупный СПГ-завод – на Сахалине - в рамках проекта «Сахалин-2». Две имеющиеся на заводе технологические линии сжижают ежегодно 14,9 млрд. кубометров природного газа, производя 10,8 млн. т. СПГ, который отправляется на экспорт в страны АТР. Кстати говоря, один из проектов создания дополнительных мощностей по производству СПГ как раз связан с расширением возможностей «Сахалина-2». Планируется построить третью технологическую линию завода мощностью до 5,4 млн. т. в год. Но пока все еще идут подготовительные работы, а инвестиционное решение о строительстве третьей линии все еще не принято.

Также все еще не начато строительство в рамках проекта «Сахалин-1» Дальневосточного СПГ, способного производить 5 млн. т. в год. Основной причиной задержки реализации проекта является его дороговизна – порядка 30 млрд. долларов вместе с подводящим газопроводом.

Кроме этого, отложен на неопределенное время проект по строительству «Владивосток СПГ», предусматривающий строительство завода их трех технологических линий, способных производить в целом 15 млн. т. СПГ в год. Одна из причин, по которой проект был отложен, конкуренция с проектом по расширению «Сахалин-2», считающимся приоритетным. А для строительства двух заводов будет недостаточно сырья, так как оба проекта нацелены на месторождение «Сахалин-3».

Также неясна ситуация с реализацией проекта «Печора СПГ» мощностью 2,6 млн. т. в год. Он все еще находится на стадии согласования.

Однако не все так мрачно на рынке СПГ в восточной части РФ. В частности, «Ямал СПГ» – единственный из крупнотоннажных проектов в современной России, который находится в стадии практической реализации, ибо завод построен уже наполовину. Проект предусматривает строительство завода по производству СПГ мощностью 16,5 млн. т. в год на ресурсной базе Южно-Тамбейского месторождения на полуострове Ямал. Завод будет включать три технологические линии по 5,5 млн т. в год каждая. Ввод первой линии намечен на 2017 год, второй – на 2018 год, третьей – на 2019 год. Газ будет вывозиться танкерами ледового класса, для этого предстоит построить танкерный флот и морской порт в районе поселка Сабетта на восточном берегу Ямала у Обской губы Карского моря. Строительство морского порта, включая создание судоходного канала в Обской губе, ведется в соответствии с Федеральной целевой программой «Развитие транспортной системы России в 2010–2020 годах». Но основная проблема проекта связана с финансированием, в связи с чем вполне реально отставание по срокам.  

Что касается европейской части России, то тут также имеются планы по строительству крупных заводов по производству СПГ. В частности, «Балтийский СПГ». В рамках данного проекта предусматривается строительство в районе порта Усть-Луга Ленинградской области завода по сжижению природного газа мощностью до 10 млн. т. в год с возможностью расширения до 15 млн. т. в год. Изначально предполагалось ввести завод в 2018 году, но сроки постоянно сдвигались. Сейчас говорят о 2021 годе. Но, по всей видимости, и в 2021 году завод не будет запущен, так как Газпромбанк отказался от участия в финансировании проекта, как планировалось ранее. Поэтому «Газпром» решил заняться более мелкими проектами – строительством заводов мощностью до 1 млн. т. в год, что требует куда меньших затрат и потому вполне реализуемо[24].

Таким образом, можно прийти к выводу, что производство СПГ в России, безусловно, будет расти, но далеко не такими темпами, как это предусмотрено в разрабатываемой «Энергетической стратегии-2035».

К тому же, России придется столкнуться с жесткой конкуренцией на этом новом для нее рынке, где все уже поделено, и основным поставщиком является Катар, в прошлом году поставивший на рынки Азии 52,7 млн. т. Правда, в силу нынешнего кризиса вокруг Катара, некоторые эксперты видят возможности для России нарастить экспорт собственного СПГ на мировой рынок, так как ожидают сокращения экспорта из Катара[25].

Следует отметить, что проблемный период своего существования переживает и газовый монополист России – «Газпром». Корень его проблем в том, что на протяжении большей части постсоветской истории «Газпром» не испытывал конкурентного давления в России, СНГ и Восточной Европе. Как следствие, компания оказалась не готова к усилению конкуренции и падению цен на энергетическое сырье. За последние годы «Газпром» столкнулся с целым букетом проблем. Во-первых, спад продаж на основных рынках. Между 2008 и 2014 годами продажи компании в странах дальнего зарубежья уменьшились на 14% (с 184 млрд. до 159 млрд. кубометров), при этом в республиках бывшего СССР за тот же период они сократились вдвое (с 97 млрд. до 48 млрд.), а в России - на четверть (с 287 млрд. до 217 млрд.). Причиной тому послужила жесткая ценовая политика «Газпрома», из-за которой монополия стала терять потребителей, начавших уходить к конкурентам. В России ими оказались независимые производители газа, в 1999–2014 годах нарастившие добычу почти в семь раз (с 33 до 208 млрд. кубометров), а в Европе - поставщики СПГ. Так, в 2006–2011 годах одна лишь катарская Qatargas увеличила экспорт СПГ в страны Старого Света почти в девять раз (с 5 до 44 млрд.). Усилению конкурентного давления на «Газпром» поспособствовала также сланцевая революция в США, в результате которой Америка превратилась в газовую державу № 1 (если Россия в 2014 году добыла 643 млрд. кубометров газа, то США - 730 млрд.), сократив при этом импорт СПГ с 12,8 млрд. кубометров (2008 год) до 1,7 млрд. (2014 год).

Во-вторых, снижение добычи газа. За десятилетие между 2004 и 2014 годами она сократилась на 20% (с 553 до 444 млрд. кубометров). Столь негативная динамика, в первую очередь, связана с сокращением добычи на Ямбургском и Уренгойском месторождениях, введенных в промышленную эксплуатацию в 1980-е годы и бывших в течение трех десятилетий крупнейшими добывающими активами компании. Между 2011 и 2014 годами «Газпром добыча Ямбург» сократил добычу на 21% (с 203 до 160 млрд.), а «Газпром добыча Уренгой» - на 24% (с 113 до 86 млрд.).

Перекрыть этот спад «Газпром» пытается за счет реализации новых проектов. Однако на их реализацию требуются большие капиталовложения и время. Ситуация была бы совершенно иной, если бы в докризисный период компания вкладывала больше средств в профильную деятельность. Однако это было не так: между 2003 и 2007 годами в развитие газодобычи монополия вложила 18,5 млрд. долларов, тогда как в скупку активов - 32,1млрд. Средства компания тратила не на новые месторождения, а на приобретение нефтяных («Сибнефть», «Томскнефть») и электроэнергетических компаний (в том числе «Мосэнерго»), а также газотрейдеров («Росукрэнерго»).

В-третьих, растущий чистый долг, который в 2004–2014 годах вырос более чем в три раза (с 500 млрд. до 1,65 трлн. руб.). Примечательно, что троекратное увеличение задолженности произошло на фоне высоких нефтяных котировок, к которым привязаны цены на газ. Еще одним благоприятным для монополии фактором служил низкий уровень налогообложения: так, в 2007 году на баррель добытого компанией нефтяного эквивалента приходилось всего 7,3 долларов уплаченных ею налогов. В таких условиях рост чистого долга можно объяснить только скупкой непрофильных активов и спорными инвестиционными решениями. Одним из таких примеров может служить «Южный поток». Заморозке этого проекта предшествовали капиталовложения на 139 млрд. руб.

Как следствие этих проблем: потеря экспортных рынков, снижение добычи, усугубление финансовых трудностей – снижение капитализации «Газпрома». Так, если в апреле 2006 года он входил в четверку самых дорогих компаний мира (257,7 млрд. долларов), уступая лишь ExxonMobil, General Electric и Microsoft, то к апрелю 2016 года опустился в конец третьей сотни компаний, потеряв более трех четвертей собственной стоимости, которая снизилась до 56,6 млрд. долларов[26].

Кроме этого, финансовый план «Газпрома» на ближайшие три года предусматривает ежегодное превышение расходов над доходами. Иными словами, компания в течение трех лет планирует быть убыточной. Даже если цены на нефть удержатся у текущих отметок, дыра в бюджете «Газпрома» составит не меньше 15 млрд. долларов.

Убыточность компании складывается из трех факторов. Первый - рост себестоимости. Если в 1999 году себестоимость добычи газа составляла 3-4 доллара за 1000 кубометров, то в 2016 году она достигла 20 долларов.

Второй фактор - потеря рынков. Попытки использовать газ как оружие закончились тем, что покупатели перестали смотреть на него как на товар, а стало быть, и покупать без опаски. К примеру, Украина, которая в 1990-е годы закупала по 50 млрд. кубометров российского газа, сейчас вообще отказалась от его закупок у России, предпочитая закупать его по реверсу, что обходится дешевле.

Европа и страны СНГ тоже осознали опасность монопольной зависимости от российского газа и стали диверсифицировать как всю энергетику, так и поставщиков.

Третий фактор - и самый главный, из-за которого «Газпром» и объявил о плановой убыточности, - это строительство газопроводов «Сила Сибири», «Турецкий поток.» и «Северный поток.-2».

Эти убытки «Газпром» намерен восполнить за счет займов и продажи активов. В частности, компания может продать 49,98% в Gascade Gastransport GmbH, которая является оператором более чем 2400 км газовых сетей в Германии. Эти акции «Газпром» приобрел всего два года назад, в 2015 году, через своп с BASF SE. Также есть вероятность, что «Газпром», как и «Роснефть», продаст 6,6% акций[27].

Эксперты полагают, что адаптироваться к изменившимся условиям компания сможет только в случае глубокой реструктуризации. Не только «Газпрому», но и всей газовой отрасли в целом нужна реформа, аналогичная той, что в середине 1990-х была проведена в нефтяной отрасли страны.

В российских СМИ периодически появляется информация о скорой реструктуризации «Газпрома» с выделением из него транспортного бизнеса. Но даже если реструктуризация и произойдет, то не в ближайшие годы[28]. А пока идут бесплодные обсуждения в экспертной среде по поводу реформирования «Газпрома», сама компания, а вместе с ней и вся страна ежегодно несут огромные убытки и реализуют масштабные проекты в угоду не экономической выгоде, а внешнеполитической стратегии РФ.

Подводя итог, считаю необходимым все же заметить, что, несмотря на все сложности во взаимоотношениях между Евросоюзом и Россией, обе стороны взаимозависимы в сфере энергетики. Эта взаимозависимость, с одной стороны, выражается в том, что ЕС до сих пор остается самым важным внешним энергетическим рынком для РФ. А с другой стороны, хотя ЕС в последние годы и сократил свою зависимость от энергоресурсов России, она все еще остается существенной. К тому же, в силу географической близости, существующей инфраструктуры и наличия продолжительной истории сотрудничества в энергетической сфере, ЕС и РФ просто обречены на продолжение сотрудничества в данной сфере[29].

Статья публикуется в рамках исследовательского проекта "Влияние энергетического фактора на отношения между Азербайджаном и Россией" осуществляемого при финансовой поддержке Международного Вышеградского Фонда. 


[6] «Внешнеэкономический бюллетень», №3-4, 2004 г. Москва. Ссылка: https://iq.hse.ru/news/177844267.html  

[21] Там же

[29] “Russian Energy and Security up to 2030” edited by Susanne Oxenstierna and Veli-Pekka Tynkkynen, Routledge, 2014, p.223

Print version
EMAIL
previous AN ANALYSIS OF THE NEW FOREIGN POLICY CONCEPT AND THE MILITARY DOCTRINE
OF RUSSIAN FEDERATION
|
Denys Reva
ПАТРИОТИЗМ VS НАЦИОНАЛИЗМ: УКРАИНСКИЕ РЕАЛИИ |
Aндрей Костырев
next
ARCHIVE
2021  1 2 3 4
2020  1 2 3 4
2019  1 2 3 4
2018  1 2 3 4
2017  1 2 3 4
2016  1 2 3 4
2015  1 2 3 4
2014  1 2 3 4
2013  1 2 3 4
2012  1 2 3 4
2011  1 2 3 4
2010  1 2 3 4
2009  1 2 3 4
2008  1 2 3 4
2007  1 2 3 4
2006  1 2 3 4
2005  1 2 3 4
2004  1 2 3 4
2003  1 2 3 4
2002  1 2 3 4
2001  1 2 3 4

SEARCH

mail
www.jota.cz
RSS
  © 2008-2024
Russkii Vopros
Created by b23
Valid XHTML 1.0 Transitional
Valid CSS 3.0
MORE Russkii Vopros

About us
For authors
UPDATES

Sign up to stay informed.Get on the mailing list.