ISSUE 1-2018
INTERVIEW
STUDIES
Valentina Lyulya Roman Temnikov Bogdana Kostyuk Iliya Kusa
OUR ANALYSES
Aydyn Balaev
REVIEW
Veronika Ryantova
APROPOS
Aleksandr Morozov


Disclaimer: The views and opinions expressed in the articles and/or discussions are those of the respective authors and do not necessarily reflect the official views or positions of the publisher.

TOPlist
STUDIES
РОССИИ НУЖНЫ ГАРАНТИИ ЗАПАДА
By Roman Temnikov | Researcher in politics, Azerbaijan | Issue 1, 2018
Москва готова на уступки по Донбассу, но опасается роста требований западных партнеров по другим вопросам.

Ситуация в самой Украине и вокруг нее остается очень непростой, постепенно все более усложняясь. С одной стороны, сохраняется конфликт на юго-востоке страны, территориальная целостность Украины все еще не восстановлена, а отношения с Россией оставляют желать лучшего. И все это происходит на фоне все более ухудшающихся отношений между Россией и Западом. С другой стороны, в Украине сохраняется сложная внутриполитическая ситуация, связанная с борьбой различных политических сил и олигархических группировок. И нет сомнения, что c приближением выборов в будущем году внутриполитическая борьба будет только усиливаться и ожесточаться.  

О нынешней внутриполитической ситуации в Украине и перспективах  урегулирования конфликта в Донбассе, в интервью журналу «Русский вопрос», поведал российский политолог, заместитель заведующего кафедрой постсоветского зарубежья Российского государственного гуманитарного университета Александр Гущин.

Еще в феврале этого года президент Украины Петр Порошенко подписал указ о реинтеграции Донбасса. Насколько эффективен этот документ, с Вашей точки зрения, и поможет ли он Киеву вернуть утраченные районы на юго-востоке страны?

18 января 2018 г. Верховная Рада Украины приняла закон, который (?) стало модным называть «законом о реинтеграции Донбасса» или же «законом о деоккупации». Хотя  его полное название - «Об особенностях государственной политики по обеспечению государственного суверенитета Украины над временно оккупированными территориями в Донецкой и Луганской областях». Тем не менее, несмотря на частое употребление слова реинтеграция, следует отметить, что ни о каких реинтеграционных нормах там речи не идет. Можно, на мой взгляд, выделить несколько важных моментов в этом законе. Во-первых, это внутриполитическая составляющая, которая очень тесно связана с предвыборной, так как Украина уже по сути вступила в новый предвыборный цикл. Резко усиливаются полномочия армии и президента как верховного главнокомандующего, при этом  ограничиваются компетенции нацгвардии и МВД Украины. Четко видно укрепление президентской вертикали, причем это относится и к такому аспекту как экономические контакты  с неподконтрольной территорией. Там, в зоне разграничения, все переходит под контроль армии и уходит из- под контроля нацгвардии.

Кроме того, президент  получает возможность применять вооруженные силы не только на Юго-Востоке, но и на всей территории страны, а также вводить военное положение без официального согласия Верховной Рады. Принятый закон фактически выходит за конституционное поле и имеет противоречия с гражданским кодексом. В преддверии выборов 2019 г. президент получает серьезный рычаг воздействия на ситуации, которые могут возникнуть в различных регионах страны. В принципе, электоральное положение «Блока Порошенко» и президента Украины сегодня очень сложное, понятно, что его электорат – это, в  основном, население центра и Запада страны, и тема войны, тема внутренней консолидации против внешнего агрессора будет отрабатываться по полной программе. Не думаю, что это окажет определяющий характер на ход выборов. Все же огромное влияние на исход будут оказывать социально-экономические факторы, и оппозиция будет использовать эту риторику. Но попытка получить бонусы со стороны власти в предвыборной борьбе очевидна, да к тому же это подкрепляется расширением силовых полномочий.

Во-вторых, есть, конечно, в законе и внешнеполитическая составляющая. Некоторые эксперты говорят, по сути, о том, что исполняться, в полном смысле этого слова, закон не будет. С этим можно согласиться, так как закон по ряду моментов просто неисполним, да и его гибридность, с точки зрения отношений с Россией и позиции по отношению к минским соглашениям очевидна. Закон не способствует мирному урегулированию, создавая параллельную реальность, где конфликт входит в стадию «заморозки», во время которой не исключаются провокации, и размывает суть Минских соглашений. Но, несмотря на то, что закон не соответствует духу Минска, сам по себе он не отменяет инициативы миротворческой миссии. Однако следует понимать, что сама по себе миротворческая миссия окажет благоприятное воздействие на ситуацию только при условии полного отвода всех видов техники от линии фронта на определенное расстояние в зависимости от дальности поражения, а также при условии начала политического урегулирования. В противном случае введение миссии будет ничем иным, как шагом к замороженному конфликту. Здесь многое зависит уже не только и не столько от Украины, но от того, войдет ли украинский вопрос в общий пакет потенциальных, гипотетических переговоров Москвы и Вашингтона. Конечно, следует четко понимать, что украинский вопрос не является, в условиях событий на Ближнем востоке и напряжения Вашингтона и Пекина, ключевым для американцев. Это дает повод некоторым экспертам говорить о все же имеющейся возможности заключения сделки как бы за счет Украины, за счет украинской повестки. Однако я думаю, что, если это и возможно, то потребует длительного времени. Кроме того, надо понимать, что изначальные позиции американцев будут очень жесткими, и любая попытка договориться, если они ее и предпримут, будет основана на жестких стартовых позициях по отношению к Москве,  и далеко не факт, что это устроит Россию. Ведь в Москве понимают, что даже, если удасться договориться по миротворцам в Донбассе, это вовсе не гарантирует ее от дальнейшей напряженности с США в различных регионах и, в том числе, на постсоветском пространстве. Кроме того, значительная часть американского и английского истеблишмента вложилась сильно в Китай, и конфликт с Пекином не входит в их планы. Они в этом вопросе вовсе не готовы идти за Трампом и предпочитают дальнейшую эскалацию с Россией.

Порошенко заявил о завершении в Донбассе антитеррористической операции и переходе к иному формату операции по освобождению Донбасса. Будет ли президент Украины и далее пытаться вооруженным путем вернуть вышедшие из под контроля территории на юго-востоке страны или попытается действовать политико-дипломатическим путем?

На первый взгляд, кажется, что ситуация движется к военному решению со стороны Украины. Такие индикаторы, как принятие «закона о реинтеграции», усиление ВСУ, стремление зачистить внутриполитическое поле со стороны властей - все это указывает на подготовку к такому решению. Но пока вряд ли стратегическое наступление вероятно. Скорее, можно говорить о потенциальной возможности, в том случае, если западные партнеры Киева, прежде всего США, почувствуют, что Россия не отреагирует, и одновременно с этим будут уверены в том, что таким образом они поставят Москву перед фактом, на который она не сможет или не захочет отвечать. Но дело в том, что если Запад будет чувствовать на переговорах жесткую линию Москвы, то это будет значить ,что Москва готова защитить Донбасс.

Так что, думаю,  сегодня ситуация общего наступления ВСУ вряд ли возможна. Украина, прежде чем начинать какую-то широкомасштабную операцию будет анализировать, в любом случае, возможную степень ответа со стороны Москвы. Ясно, что полномасштабный ответ несет риск уже не только окончательного отпадения Донбасса, но и риск для украинского государства в том виде, в каком оно сейчас существует, есть и риск полномасштабного конфликта в Европе. На это Киев самостоятельно не пойдет. Особенно в условиях, когда в европейских элитах и в Европе отношение к Украине очень двойственное. В частности, некоторые европейские страны и бизнес верхи вовсе не горят желанием продолжать санкционную политику в отношении Москвы, тем более ее усиливать, а Германия поддерживает строительство «Северного потока-2». Реализация, так называемого, хорватского варианта в полной мере сейчас невозможна, как по причине ответа со стороны Москвы, так и по причине самого масштаба действий. Здесь речь идет о серьезном конфликте, который может привести к реальной конфронтации России и Запада, а не просто о локальном конфликте, пусть даже и приведшем к жертвам и изгнанию десятков тысяч людей, как это было в Хорватии.

Последние несколько месяцев в СМИ и экспертном сообществе активно обсуждается вопрос о возможном размещении в Донбассе миротворцев. Насколько этот процесс вероятен в ближайшие годы?

Думаю, что реализация самой идеи возможна. Однако она сама будет зависеть от множества факторов и уж точно не будет быстрой - в перспективе одного года. Скорее всего, реализация данной идеи будет отложена, как минимум, на период после украинских выборов. Все же сама идея размещения миротворцев тесно увязывается с политическим урегулированием и необходимостью уступок в этом плане со стороны Киева. Даже если посмотреть на предложения Расмуссена, то видно, что они далеко не так комплиментарны в отношении Киева, как это может показаться на первый взгляд. Конечно, Россия тоже идет на определенные уступки, эволюция ее позиции по отношению к возможному размещению миротворцев на всей территории Донбасса очевидна. Но дело в том, что в целом вопрос заключается не только в Донбассе. Реинтеграция с последующей корректировкой внешнеполитического курса Украины – это хороший  вариант для Москвы, но, помимо этого, важен и вопрос отмены санкций, урегулирования ситуации в иных регионах, где отчетливо видно противостояние с Вашингтоном. Поэтому дело здесь не только в Донбассе, и этот вопрос просто вписан в общий контекст.

Недавно в Киеве была арестована Надежда Савченко по обвинению в попытке госпереворота. Но сама себя она виновной не признает, обвиняя при этом в попытке госпереворота военных. Что же в действительности происходит в Киеве?

Позиция властей относительно Савченко сегодня служит признаком того, что президент и его окружение фактически начинают предвыборную кампанию. Ее задержание не просто свидетельство нестабильности системы, но и стремление зачистить оппозиционное поле, сыграть на теме войны. Власть хочет не просто эксплуатировать образ внешней угрозы, но и монополизировать эту тематику. А для этого Порошенко и его команде необходимо становиться радикальнее, а следовательно, нужно минимизировать влияние людей, деятельность которых во многом была направлена на критику и подрыв военной повестки. Кроме того, ударив по Савченко, можно получить и определенные козыри для борьбы с Тимошенко, Корбаном и самим Коломойским – людьми, с которыми, по слухам, был связан ее сообщник (по версии властей) Рубан. В любом случае, после атаки на Савченко власть вынуждена будет идти дальше. Хотя есть вероятность, что она пробудет в заключении до 2019 года, когда на Украине пройдут выборы, и политическая ситуация изменится. Скандал, в центре которого находится Савченко, свидетельствует, что доверие к власти сильно подорвано. Достаточно посмотреть как реагируют на арест социальные сети, многие выражают ей поддержку, даже несмотря на то, что, в принципе, она обвинена в очень серьезных преступлениях. Тем не менее, обвинение против нее довольно зыбкое, так как, по сути, суд не должен принимать во внимание  материалы, полученные в то время, когда Савченко была депутатом и обладала соответствующей неприкосновенностью. Другое дело, что все равно в ходе процесса власть будет делать все, чтобы показать ее виновность любым путем. Я не разделяю мнение тех, кто говорит, что она не так проста, что это ее хитрая игра. Скорее, она просто все же слишком прямолинейна. Но именно в этой непредсказуемости и отличности от всех других политиков и заключается ее сила. Тем не менее, я не думаю, что у нее могут быть серьезные президентские перспективы. Ей вряд ли в этот раз удастся эксплуатировать образ жертвы, хотякак фактор в ходе выборной кампании она вполне может выступить. Многое будет зависеть от того, удастся ли ей использовать суд как трибуну. Есть версия, что то, что произошло с Савченко, это специальная операция по тому, чтобы выдвинуть ее потом против Тимошенко, накрутив ей рейтинг, пока она будет в тюрьме и делать оттуда жесткие заявления. В этом контексте считается, что она может стать локомотивом какой-либо оппозиционной партии, прежде всего упоминается «За життя». Но не думаю, что она сможет активно накрутить рейтинг этой партии, да и самой себе. Если это и политтехнологические потуги власти с целью минимизировать рейтинг Тимошенко, то все же надо учитывать, что значительная часть олигархата настроена негативно к Порошенко, социальная ситуация сложная, и властям будет очень сложно выиграть выборы. Хотя, конечно, вывод во второй тур представителя оппозиционного блока или «За життя» улучшает шансы Порошенко, но убрать Тимошенко с предвыборной доски почти невозможно. Но тут многое будет зависеть не только от властей, но и от позиции американских партнеров, которые ведут свои праймериз и смотрины. Многие олигархи в Украине боятся Тимошенко не менее, чем нынешнего президента, и появление в этой связи согласованных с Западом джокеров вполне вероятно. История же  с Савченко - это тактический ход власти, которая, с одной стороны, опасается, а с другой, стремится сформировать вокруг себя какой-то устойчивый электорат, что в условиях тенденций раскола в коалиции будет сделать довольно сложно.

Каково Ваше видение перспектив урегулирования конфликта в Донбассе?

Пока перспективы очень туманны. В нынешней обстановке трудно рассчитывать, что 2018 год станет годом решения конфликта. Этому не способствуют ни жесткая позиция Запада по отношению к России, ни позиция Украины на внешней арене, ни факт будущих выборов в Украине, когда власть будет принимать популистские шаги, в том числе и вновь на базе темы внешней угрозы. Перспектива тлеющего конфликта весьма вероятна, а идея о вводе миротворцев требует еще очень детальной проработки и гарантий того, что Киев приступит на деле к политической реформе статуса отдельных районов Донецкой и Луганской областей. Но думаю, что обсуждение вопроса о миротворцах будет продолжаться, и, вероятно, определенный компромисс в отдаленной перспективе может быть  найден.

Следует ли ожидать, что в ближайшие годы, в связи с ужесточением антироссийских санкций со стороны стран Запада, Москва пойдет на уступки в деле восстановления территориальной целостности Украины, хотя бы в районе Донбасса?

Многие российские и западные эксперты видят в миротворцах панацею, но я бы не был так категоричен. Зная привычки и особенности наших западных партнеров, вполне может получиться так (чего очень не хотелось бы), что компромисс будет воспринят как уступка, и давление по другим линиям продолжится. Тогда эффект от миротворческого инструмента будет непродолжительным, а эскалация будет продолжаться. Полагаю, Россия может пойти на определенные уступки, и сам характер эволюции миротворческих инициатив со стороны Москвы об этом, в принципе, говорит. Но какие у России гарантии, что западные партнеры не пойдут в своих требованиях дальше, ведь проблемы между Москвой и Вашингтоном лежат не только в плоскости Донбасса? Конечно, велик соблазн думать, что вот, дескать, договорятся по Донбассу, выведут за скобки Крым и все - но останется еще Сирия, останутся ПРО, РСМД, СНВ-3, с которыми надо что-то решать. То есть, наличествует очень много вопросов, которые показывают, что, даже при наличии серьезного для американцев китайского фактора, Россия будет оставаться конкурентом, и это не решится, например, простым приглашением В.Путина в Вашингтон.

Все равно на двусторонних переговорах целесообразно выступать с довольно жестких и четко артикулированных позиций, не позволить дать использовать себя в игре против Китая и четко понимать, что США, под разговоры о компромиссе, будут выступать с позиции давления. Их изначальная сделочная позиция будет жесткой. Так что компромиссы и уступки со стороны России могут и даже должны быть, как и в любом переговорном процессе, но они не могут быть односторонними и намного большими, чем компромиссы со стороны партнера. Тем не менее, сама вероятность частичных договоренностей и вывода украинского вопроса в число второстепенных в масштабе глобальной повестки, в принципе, возможна. Украину явно беспокоит тот факт, что произойти это все может фактически без ее равноправного участия, тем более, что нынешняя власть вовсе не уверена в поддержке западных партнеров на предстоящих выборах.

Print version
EMAIL
previous «ДОНБАСС ПОГРУЖАЕТСЯ В СРЕДНЕЕ СОСТОЯНИЕ МЕЖДУ ПРИДНЕСТРОВЬЕМ И АБХАЗИЕЙ» |
Valentina Lyulya
(РЕ)ИНТЕГРАЦИЯ (НЕ)ВОЗМОЖНА |
Bogdana Kostyuk
next
ARCHIVE
2021  1 2 3 4
2020  1 2 3 4
2019  1 2 3 4
2018  1 2 3 4
2017  1 2 3 4
2016  1 2 3 4
2015  1 2 3 4
2014  1 2 3 4
2013  1 2 3 4
2012  1 2 3 4
2011  1 2 3 4
2010  1 2 3 4
2009  1 2 3 4
2008  1 2 3 4
2007  1 2 3 4
2006  1 2 3 4
2005  1 2 3 4
2004  1 2 3 4
2003  1 2 3 4
2002  1 2 3 4
2001  1 2 3 4

SEARCH

mail
www.jota.cz
RSS
  © 2008-2024
Russkii Vopros
Created by b23
Valid XHTML 1.0 Transitional
Valid CSS 3.0
MORE Russkii Vopros

About us
For authors
UPDATES

Sign up to stay informed.Get on the mailing list.